Последний поцелуй и губы влажные твои.
Я был галантен и хорош со всех сторон.
Последний вздох, предсмертный хрип любви,
И, как всегда, был чей-то сердца стон.
Но в стоне том услышал я ребёнка плач.
Я был побит, унижен и раздавлен.
Вокруг столько побед, боёв, удач,
И вот мой безмятежный быт отравлен,
Я был не понят сам собой.
Как можно дальше так играть с огнём?
Тот плач - уже прошедшее былое,
Но до сих пор я думаю о нём ...
Уже не чей-то - моего стон сердца режет уши,
Глаза болят, когда гляжу в себя.
Мне наплевать на то, как гибнут чьи-то души,
Моя душа сгорела для тебя, любя.
Меня не трогают ни ангелы, ни люди;
Пусть варятся в одном котле все вместе
В конце божественных и жизненных прелюдий.
Слово "Люблю" - меня тошнит и рвёт.
Слово "Всегда" - я ржу, как от дурмана.
Эти слова - фантазии полёт
Обкуренного шмалью наркомана.
Мне кажется, что мир сошёл с ума,
И я не первый, кто так думает о людях.
Впечатления после хороших посиделок со старым
другом и его воспоминаний о наболевшем.