На коралловом мысе Винченцо
на закате жемчужного дня,
хоть я мало похож на младенца,
обнимали вы нежно меня.
Здесь в притонах дворов постоялых
ароматной рекой кальвадос
в мутном золоте грязных бокалов,
что принёс плутоватый матрос.
Для пирата священный обычай
заповедал сам чёрт, его кум –
разделить по-христову добычу,
остальными поздравить акул.
В тёмном сердце ничто не дрожало,
когда пленных тянуло ко дну,
синих глаз два удара кинжала,
ими ранен, я взял вас одну.
Вы в ротанговом кресле на троне,
вас не тронет, миледи, никто,
капитана пиратского кроме –
если сами не против, и то…
Мной команда озлоблена крепко,
два десятка морских кобелей,
а пока, белокурая детка,
ни о чём, как и я, не жалей.
Что нашли вы в корсаре небритом,
иль наскучил путь грешный земной,
на посудине с гордым бушпритом
на грабёж увязавшись за мной?
Шхуна рыскает загнанным зверем –
эту дичь отпускать не с руки –
чёрный флаг, все на бак, и проверим,
сколько весят её сундуки!
Злой пиратский устав непреклонен,
непреклоннее только закон –
ваш отец губернатор колоний
корабли уже выслал вдогон.
Там на флагмане юный пройдоха,
вы обещаны в жёны ему –
я не бог, но стреляю неплохо,
лучше встретил бы он сатану!
Что с того, что бродяги хитрее –
при попутном фрегаты резвей,
тем скорее болтаться на рее
джентльменам из южных морей.
Покидая зловоние трюма,
кандалами как в церкви звеня,
я на палубу плюну угрюмо –
даже вздёрнуть сплошная возня!
Так верёвкой закончилось дело,
но скучать не придётся, мой друг –
острый нож обагрил ваше тело,
в море выпал из девичьих рук.
Ты исчезла в волнах водоёма –
чёрту душу, проклятья врагу.
Если б знать, до чего доплывём мы,
то остались бы на берегу –
на коралловом мысе Винченцо…