Уже ищешь покоя и смотришься в небо,
ну а там все по-прежнему:
глыбы крыш с облаками застыли нелепо,
между ними - проплешина,
самолетик летит с тремя сотнями жизней
в полосе турбулентности;
только ты все пыхтишь в акватории нижней
в некой эквивалентности,
где бросает тебя в первобытную дрожь
от тепла независимо,
и когда безмятежно чуток поживешь -
значит браво, брависсимо;
но проснутся иконы экранов, крутя
лики с теремом,
и опять приговором застынет дитя
с лысым черепом.