Следующая встреча оставила след в моей памяти, как мазок кистью на холсте художника. Совсем незначительный след, но он, почему-то, задержался в моей памяти, и не давал мне покоя, пока я не написал эту историю. Февраль 1979 года был тёплым. Таявший снег хлопался скользкой слякотью по тротуарам и дорогам Чикаго. Вот в такой-то день в город с концертом приехал Владимир Высотский. На концерт пришлось идти пешком. Машина была в ремонте, и это ужасно усложнило жизнь. Наконец, добравшись до улицы Вестерн и повернув на лево, мы оказались возле здания с красивым лепным фасадом, которое использовалось в своё время под кинотеатр “Гренада”. В те времена русских эмигрантов в Чикаго было не особенно много, но к моему удивлению концертный зал был переполнен. Очевидно, в зале была не только русско-еврейская эмиграция. В Чикаго жило много поляков, румын, венгров и других европейцев хорошо знакомых с творчеством этого барда.
Люди спешили, чтобы успеть. Приезжали и приходили заранее, кто просто из любопытства, а кто в надежде приобрести не доставшийся ранее билетик. Будете смеяться, но устроители концерта были предупреждены менеджером артиста, не продавать билеты дороже четырёх долларов. Причины никто не знал, но факт остаётся фактом - они были предупреждены. И, тем не менее, стоимость билетов выросла до 12 долларов, деньги, по тем временам, для эмигрантов, достаточно большие.
Зал дышал перегретым воздухом, то вздрагивая неожиданным смехом с галёрки, или громкими выкриками давно не видевших друг друга людей в партере. Удивляло ещё и другое, при входе и на пожарных выходах из зала, стояли три, огромного роста чёрных полицейских, присланных сюда для соблюдения порядка и охраны иностранного гостя - как бы чего не вышло. До сих пор не могу понять, почему они расположились внутри зала, а не в вестибюле, как это обычно водится, когда их приглашают для соблюдения порядка.
Огромного роста молодцы выглядели достаточно внушительно, и если у кого-то и возникала мысль о саботаже концерта, то только один их вид отбивал всякую к тому охоту. После объявленного времени о начале концерта прошло более получаса. Все кто должен был явиться на концерт сидели на своих местах. Двери в зал были закрыты и охранялись полицейским. Сцена была пуста и слабо освещалась напотолочными светильниками. Зал затих не понимая, что происходит. Кое-где раздавались редкие хлопки зрителей провоцирующие остальных. Время шло нестерпимо медленно, но никто из организаторов концерта не находил нужным обьяснить задержку концерта. Наконец, менэджер Высотского соизволил появиться и обьяснить, что концерт задерживается по техническим причинам. Зрителей начали выпускать из зала покурить или в туалет. Никто не знал, как долго продлится эта задержка. Прошло ещё пол часа. Концерт задерживался уже на целый час. По залу поползли разные слухи. Нашему человеку палец в рот не клади - откусят и не поперхнутся.
Вот уже кто-то шепчет, что проблема техническая с гитарой, а на чужой он не хочет играть. Другие подозревают, что устроители договаривались об одном, а уплатили за концерт меньше чем положено, потому-что прокат зала оказался больше чем предполагали и тому подобное, вплоть до того, что у него начался некстати очередной запой. В общем, глупостей вокруг можно было услышать много, разных и невероятных. В конце концов, без объявления, на сцену вышел Высотский. Зал замер на какое-то мгновение, а потом взорвался громом аплодисментов. Он вышел в кожаной куртке с невозмутимым лицом. Гитара брызнула мелодией “Охоты на волков” и когда она закончилась он обратился к залу:
-Эй, вы, двуязыкие, все деньги собранные от этого концерта прошу передать бедным детям Чикаго. Тихо зазвучали струны гитары и он продолжал:
-Я к вам проездом из Канады, но эту песню они не слышали, она только что написана. Итак - “Чужая колея”. Концерт продолжался, если мне не изменяет память, часа полтора. После последней песни зал долго его не отпускал, а я выскочил в вестибюль покурить. Не знаю это везение, случайность или судьба но, вдруг, из боковой двери выходит Высотский и, обращаясь ко мне просит остановить для него такси. На улице темно и медленно падает пушистый снег. Я выскакиваю на улицу останавливаю жёлтое такси. Открыв заднюю дверь и сказав мне спасибо, он исчезает в машине оставив на долгие годы в моей памяти этот ничего не значащий в его жизни случай. Не знаю, что побудило его уехать оставив своего менеджера, скорее всего нежелание быть свидетелем разборки нечестной продажи билетов.
Сентябрь, 2008г.