Они охотились на нас, хотели запереть в музее.
Мы — очень ценный экспонат, пример того, как поскорее
Сломать мосты из общих фраз, общаться позамысловатей.
Мы говорим, но всё без слов. Мы — чемпионы всех эмпатий.
Мы шлём сигнал и ждём ответ, себе в таком не признаваясь.
Мы говорим друг другу то, что рвётся, в нас не помещаясь.
Мы так малы для этих чувств, на нас уже десяток трещин.
А нас хотят поймать в музей, где наш пример бы был зловещим.
Мы стали жить бы за стеклом, меняясь собственной тревогой,
Как раньше, ждали бы опять несбыточной от нас подмоги,
И под вниманием людей мы б привыкали к нашей драме,
Синдром Мюнхгаузена им давая в полной панораме.
Мы разбежались кто куда, пока они нас не поймали.
Мы так спешили нас спасать, что мы на счастье опоздали.
Какая разница теперь — мы за стеклом иль на свободе,
Когда мы лучшим нашим снам нашли дом в мусоропроводе?