я не тыкаю тебя в свои трещины и не порицаю за все грехи, зная, что сами дров наломали (не сберегли), где мы свернули кровь. кров ли там, где по свежему следу и по запаху вечного лета, отснятого на фотопленке сломанного телефона, я ищу тебя средь домов, вновь и вновь натыкаясь на остывшее и проникновенное, которое вторит мне истыкаться острою веткою, причинить себе версту боли, чтобы вспомнить твоё лицо. и узнать: точно ли все хорошо? мне не верится.
вспомнить строчки из спутанных старых книжек и причину повеситься.
я не помню и доли всего сверхурочного, но засевшее в памяти прочное
мгновение
беспрепятственно лезет в голову сумасбродным и диким племенем.
напролом скрепя своё ****ское сердце и
утопая в словах набокова, истертых, пустых диалогах, в грузинском сухом вине
я, как во сне, помню падающие хлопья снега на твои длинные густые ресницы (и мне хочется утопиться) помню детские, сахарные мечты,
послевкусие горькое.
«у тебя ресница упала, загадай желание»
«ты»
какое же воспоминание
стойкое.