Это выражение – «украденное счастье» - она придумала давным-давно, в детстве. Она не задумывалась о точности этой формулировки и, в силу своего возраста, не разбиралась в тонкостях событий и поступков взрослых людей. Сами эти люди, скорее всего, назвали бы происходящее совсем по-другому. Но для неё это было именно – украденное счастье, так она это чувствовала внутри себя…
…В школу она пошла с радостью. Семья жила бедно, и поэтому новое платье, портфель, книги, письменные принадлежности и много всяких других – опять-таки, новых – мелочей были для неё неслыханной роскошью и прологом к какой-то совершенно другой, лучшей жизни. Ещё одним неожиданным и, несомненно, свидетельствующим о лучшей жизни, событием в школе было то, что после второго урока полагался завтрак. Каждый день она ела утром дома, и это было привычно и обыденно. А теперь у неё будет ещё один завтрак! Второй завтрак - это так удивительно и волнующе! Соседская девочка постарше рассказывала ей летом, что еда в течение недели не повторяется – каждый день разная, и что раз в месяц дают самое настоящее какао! Она уже слышала о какао, но попробовать его ей так и не довелось. Дома пили только чай или компот из сухофруктов. Когда у отца была зарплата, он покупал «бутылочку, и никакого другого баловства», как он сам обычно говорил. А мама иногда приносила конфеты или пряники, но какао – никогда.
… По прошествии двух недель школьной жизни она совсем освоилась в классе. В школе было много интересного, и каждый день становился новым открытием. Так, зайдя в один из понедельников на перемене в столовую, она почувствовала удивительный запах: он был какой-то неуловимо-сладкий, нежный… Он был похож на сказку, если можно так сказать о запахе. Оказывается, это был запах какао! И всем полагалось по стакану.
Сначала все съели по котлете с гречкой, а потом в торце длинного общего стола работница столовой поставила поднос с какао. Поставила и ушла. Каждому надо было подойти и взять свою порцию. Первоклашки столпились около подноса - над ним витал бархатный ароматный пар. Те, кто поближе, протягивали руку, чтобы взять какао, но тут же отдёргивали её: в стаканах был кипяток!
Дети стояли в замешательстве. Никто не знал, что делать. Она тоже приблизилась к подносу – но сразу было понятно, что стакан невозможно взять в руки. Её соседка по парте достала из кармана носовой платок, обернула им крайний стакан и поставила его на стол. Стакан стукнулся о столешницу, и какао немного пролилось на клеёнку. Девочка попыталась отпить, но обожглась и вскрикнула. Тогда она взяла с тарелки кусочек хлеба, обмакнула его в какао и съела. Потом ещё один. Дети зашумели - все стали искать, у кого ещё есть платки… А она стояла в толпе кричащих одноклассников и понимала, что не сможет попробовать какао. У неё не было платка.
В этот момент в столовую зашла учительница, и одновременно прозвенел звонок на урок. Учительница строго прикрикнула, и дети пошли к дверям. И она пошла…
С тех пор прошло много времени. Сейчас она уже многое понимает: почему почти ни разу за первый год учёбы в школе младшие дети не пили какао. И почему мама однажды к Новому году купила пачку заветного «Золотого ярлыка» из-под полы: школьная уборщица продавала их на рынке тайком. И почему старшеклассники отказывались пить свои порции какао и называли их «сливками»: от слова «сливать»…
Именно тогда, в тот день, она подумала о том, что у неё украли счастье. Счастье было простым и маленьким, как стакан какао. Но всю свою последующую жизнь она всякий раз вспоминала эту историю, когда видела, как люди крадут чужое счастье. Причём, она не имела в виду материальное: купленные некачественные вещи или жульничество туристических фирм. Она думала о другом: о разочаровании, о не оправдавшихся надеждах и других подобных вещах, которые мало заметны, и их невозможно измерить деньгами. Люди, как оказалось, умеют красть счастье искусно и даже изощрённо.
Так бывает, например, когда тот, кому ты говоришь, что собираешься посмотреть фильм или прочесть книгу, тут же пересказывает тебе сюжет. Причём, делает это так мастерски быстро, что ты не успеваешь опомниться и остановить его, а он успевает рассказать концовку.
Или когда ты приезжаешь из отпуска и с воодушевлением рассказываешь о поездке, а тебе в ответ говорят: «Да всё это фигня, вот я ездил…»
Или когда тебе дарят подарок, ты распаковываешь его, а там, на самом дне коробки спрятана открытка с поздравлением не тебе – ты читаешь и понимаешь, что этот подарок уже был когда-то подарен…
Да мало ли таких историй… Она сталкивалась с ними не один раз. Наверное, её формулировка «украденное счастье» изначально была не совсем точна – это, скорее, украденная радость, потому что понятие «счастье» слишком громко звучит для подобных пустяков. Или, возможно, для таких явлений существует какое-то другое, специальное название - она до сих пор не знает об этом. Она просто видит иногда глаза людей, у которых легко и обыденно крадут счастье…