Я вспомнил первую профессию
свою (оставьте едкий смех),
когда с напыщенной процессией
вошёл в инструментальный цех.
Прошедшее стихийным бедствием
набросилось со всех сторон,
станок вовсю меня приветствовал,
вращая шпиндель и патрон.
Я подошёл к седому токарю,
встревожив в памяти печаль.
Он с ювелирной твёрдой точностью
ласкал капризную деталь
и с выстраданной виртуозностью
в режиме дерзких скоростей…
А я, противник скрупулёзности,
сменил её на мир страстей,
где боль сладка и радость жгучая,
и ненадёжны тормоза…
А стружка, злая и колючая,
мне злобно целилась в глаза.