Ужасным быть, огромным Цербер должен,
С хвостом змеи, с тремя главами псов.
Меж тем и этим светом, как засов,
Лежит он на своем подземном ложе.
Тем, кто попал туда, виляет он хвостом,
Назад пускать не хочет и не может.
В потустороннем бытии пустом
Богам он брат, хоть страшен, как собака,
В наиужаснейшей из всех истом
На грани света возлежит и мрака.
Что думает он каждой из голов?
И знает ли о мире незагробном?
Чужда ему подлунная клоака...
Он представляет жертвенных волов,
Что будут лишь частицей в нем, огромном.