Далеко-далеко, а, может быть, совсем поблизости, где-то с незапамятных времён, но в добром здравии и по ныне, высоко-высоко в горах, или, наоборот, в глубине океанов жила-была (и сейчас живёт) семья ветров: отец - Ураган, мать - Буря и четверо их сыновей. А как первый сын - ветер Северный, а второй-то сын - ветер Южный, а как третий сын - ветер Западный, а четвёртый - ветр Восточный.
Пока детки были маленькими, пока держались за мамкин подол да отцову руку, жили дружно. Шалили, играли, дрались между собой, хвастаясь всё нарастающей силушкой, но тут же мирились под строгим взглядом суровых родителей:
- Вам не ссориться надобно! - говорил отец - А крепче-крепкого стоять друг за дружку надо! Мир огромен и совсем не так ласков, как вам пока кажется. Уже вскорости вы будете вынуждены покинуть нас с матерью, начнёте жить на стороне своим умом-разумом. Поймёте тогда, что такое родная кровь!
И вот однажды всё сбылось по отцовым словам: первым улетел в далёкие края ветер Северный, старший из братьев, а затем и все остальные в урочный для каждого час. Разлетелись и пропали, оставив родителей в опустевшем родовом "гнезде". И всё бы ничего, да только вот тут-то и обнаружилось, что у них обоих характер далеко не сахарным был, не покладистым, не уступчивым... Он свиреп, но и она не мягче: два сапога - пара! При детях-то ещё так-сяк, сдерживались, а уж как остались одни то, вроде, и не зачем стало... Как начнут выяснять про меж себя, кто из них больше виноват в том, что сыновья забыли дом родной, то уж тут держись планета-мама за что хочешь... Страшен гнев Урагана-батюшки - всё сметают на своём пути его тугие кольца-спирали торнадо да смерчей, но и старуха Буря с годами не ослабла ни на йоту что в безлюдных местах песчаных пустынь, что на глади морской, что среди лесов бескрайних. И ни где-то нет им запретов - в любой предел сыновей вхожи, в каждом принимаемы, во всех четырёх частях света на-равных могут верховодить без единого слова упрёка со стороны деток своих выпестованных хотя и в любви, но больше в почитании.
Норов у всех членов семьи переменчивый, капризный. Настроение меняется по нескольку раз на дню, но чему тут удивляться? От осинки не родятся апельсинки... Вот и творят, что кому в ум придёт... До сей поры всё выясняют, кто из них четверых набольший? Северный по праву старшинства утверждает, что именно он, но Южный не согласен, не поддаётся... Разругались окончательно, на след друг другу не наступают... А что же Западный с Восточным? А те тоже между собой не в ладу, хотя то к Северному, то к Южному прилепиться пробуют, рождая тем самым иное направление: то Северо-Западное, то Юго-Восточное... Однако мир ещё ни разу не встречал Западно-Восточного, как и Юго-Северного... Ни разу! Хорошо оно или плохо - неведомо. Но пусть бы оставалось так, как есть - мало ли что ли других каких потрясений? Достаточно, и даже сверх того...
У каждого из четырёх братьев растут подрастают свои сыновья да доченьки. У кого из отцов их больше не ведомо, но только встретившись лицом к лицу, вряд ли спутаешь Пургу (сильный зимний ветер в Сибири, поднимающий снег с поверхности, в результате чего снижается видимость на два-пять метров) с Сирокко, к примеру, с сухим, жарким ветром пустынь Северной Африки и Аравии, который продолжается несколько часов, иногда дней, а также Погон - попутный ветер на реках и озёрах, с Моряной, прилетающей с Каспия, приносящей нагонные наводнения в низовьях Волги.
От одних человек бежит куда-то в укрытия, а к другим устремляется навстречу, с третьими заключает временные договора, подряжая крутить лопасти ветряков, вырабатывая таким образом дешёвую энергию для своих нужд. Почему временные? А потому, что всё когда-то кончается: и хорошее, и плохое, и мир, и вражда, порой перетекая из одной ипостаси в другую, создавая тем самым новые, отличные от первоначальных, удачные и не очень формы.
Так что, каждый из братцев-ветров имеет полное основание считать именно себя главным, поскольку так оно и есть, хотя бы для той местности, где он обитает на правах главенствующего! Но кто бы им это объяснил? Да и зачем?