Функционален, как на схеме атом,
Нелеп, как помесь носорога с птицей,
Несрезанным нарциссовым букетом
Манхэттен сразу в две реки глядится.
В бессолнечные дни – стальной и тусклый,
Блестящий льдом и никелем на солнце,
Он разложил приманки и посулы,
Расставил для прыжков шесты и кольца.
Умея быть расплывчатым и четким,
Всем рамки задаёт, ломая рамы.
Он там всего прочней, где нефтью черной
Оплакивает две квадратных раны.
Кроящий платья дивные из рубищ,
Жуликоватый и прямолинейный.
Нырни в него, как в омут, - и полюбишь
Дымящий анашою муравейник,
Пророешь хорды новых переходов,
Умнея от поездки до поездки,
Начнешь фасадов считывать штрихкоды,
Уловишь джаз в дыхании подземки.
И, выпарив дождей германских жидкость
Энергией одесских взрывов хамских,
Тебя Нью-Йорк заполнит, словно ёмкость,
Проникнет ближе, чем близнец сиамский.