Одним на рожденье достались удачи ключи,
Подали богатство - другим, а иным - жизнестойкость.
Ей - песню в силке из подвздошных костей и ключиц
доверили прясть, отдавая серебряной строчкой.
Волшебное детство - прекрасный, волнующий сон,
где мама жива, а вокруг - лишь любимые лица.
Пытаясь вдыхать порционно российский озон,
читала взахлёб, ненасытно глотая страницы.
Короткая юность натянута звонкой струной
на деке гитарной, изогнута боком рояльным.
Допеть не успела. Босой раздавили ногой
тетрадку для нот и секретную страсть к Модильяни.
Не верилось в то, что покинутый день не вернуть,
разбитого счастья собрать не удастся осколки.
Дворянская белая кость - ядовитая ртуть,
в тифозном бараке браталась со смертью на шконке.
На Рижском вокзале грузила себя по частям -
желала душа в Коктебель, и в Тарусу хотела.
По полке вагонной безвольно разлитым мощам,
покой не давал метроном, вшитый в бренное тело.
Стена, что выходит на запад - теплее других,
но солнце упрямо взбирается в небо с востока.
Столбы пограничные звали остаться в живых,
а шпалы стучали: "До срока! До срока! До срока!"