1
Вновь в море Баффина сгоняли.
То к мысу Горн, рукой подать.
Фолкленды рядом, место знали,
Уловы тралами черпать.
Так быстро годы пролетели,
А у детей был выпускной,
Вот дочки замуж захотели,
Сын в части воинской одной.
И сами сильно изменились,
Давно заметна седина.
Другие больше провинились,
Уже и плешь слегка видна.
С тоскою взором созерцая,
И все надежды исчерпав
Что будет дальше, понимая,
Поставят крест на знатных пав.
Толпа знакомых поредела.
Часть отошли уже от дел,
Кому кукушка всё отпела,
А кто боролся, как умел.
2
Но рассказать вам про карьеру,
Хоть в заключенье, должен я,
Не потерять бы только веру
В то, как сложилось всё друзья.
Вот машинист второго класса.
Все звали Лёхою тогда,
Был рысий взгляд, прилична масса
Но он не мылся никогда.
На всех судах, напряг с водою.
Вся питьевая, так с собой!
А санитарная, не скрою,
И чтобы с нею не был сбой,
Морскую воду опресняли,
А при нужде, так…. не совсем!
Посуду мыть, и ей стирали,
Хоть редко, мыться нужно всем.
Зато машинные три вахты,
Могли купаться каждый день!
Но для себя водичку, ах ты!
Известный танк открыть не лень.
3
Но Лёха, всё равно не мылся,
И источал он «аромат»
В каюте, каждый с ним бранился,
Переходя порой на мат.
Рундук был свой, не разрешали.
Чтоб вешать шмотки, не стирал,
Таким зловонным отдавали,
Никто, где прятал их, не знал.
Ходил к механику без стука.
Но как активно там стучал!
Понятно было, что он сука!
Но вот он порт, родной причал,
4
Сходя на берег, напивался,
И в отрезвитель попадал.
Но по пути сопротивлялся,
И избежать не мог подвал.
Был вход один в него сквозь двери,
Для тех, кто в целом, мирно шёл.
А те, активно что шумели,
И упирались, словно вол,
То тех подтаскивали с тыла.
Где деревянный жёлоб был,
За спину руки; словно мыло,
На пол бетонный он скользил.
Его там ждал матрас вонючий,
(И он такое говорил!?)
И душ, был холодом колючий
Его к порядку приводил.
5
Он, ко всему, ещё учился!
Ведь в море, нечто школы есть
Из класса в класс переводился
Ну что ж, хвала ему и честь
К судам учитель прикреплялся
Поочерёдно был на них
Тянуть он неуча старался
Десятилетку так постиг.
И поступает в мореходку
Судьба, заочник он опять!
При этом, также хлещет водку
В подвал желание слетать.
Блестел тот жёлоб как от лака.
Его ведь тёрли каждый день!
Спина участвует и срака,
Нагнут, толкнут, мелькает тень.
Но удивительное дело,
Сходило это ему с рук.
Себя он чувствовал так смело.
Его спасал какой-то крюк.
6
Вот он исчез из поля зренья.
Ведь время разбросало всех.
Поток людской, свои теченья,
Кому застой, кому успех.
Ведь столько лет! Но часть машины,
На прежнем судне собралИсь.
А в лица их, давно морщины,
Как нитки тонкие вплелись.
Их судно, скоро под списанье.
Оно смотрелось стариком!
Все знали; время, наказанье
И все глотают тяжкий ком.
7
Команда вся в салоне в сборе.
Вот капитан, старпом и дед*
Да быть не может; стон, о горе!
Завыть; кричать, хотелось «Нет!»
Ведь «дедом» был тот самый Лёха!
Он постарел, всё рысий взгляд,
Тем, кто узнал, вдруг стало плохо
А тот стоял ни клят ни мят.
Его глаза вдруг оживились,
Он столько лет такое ждал!
Они, он видел, удивились
«Зайдите все ко мне!» сказал.
Тяжёлым запахом дохнуло,
Хотя в каюте был свой душ.
Он восседал в средине стула,
Был обличён гос. властью муж!
Он Цицероном не считался,
И долго так на всех смотрел,
Заметно радостным остался
По всем пустил он пару стрел.
«Смотрю, знакомые все лица!
Коллеги были мы давно
Когда стремились часто мыться
Но то не важно, всё равно!
И впредь скажу, пусть каждый помнит
Что Алексей Петрович, я.
Иначе он себя уронит
В моих глазах, вот так друзья.»
8
И вот она, своя каюта!
В неё как пьяные пришли.
Не будет в ней теперь уюта,
Да в рейс бы знали, не пошли.
Он был хозяин положенья.
И все придирки смаковал
За борт бы скинуть, было мненье,
Как будто смыл девятый вал.
И собираясь обсуждали,
Заочно, знаний просто нет
Вот привели в такие дали
Того, кто может сделать бед.
Он рос по службе только стуком,
И там наверно дали чин
Что предпочтительней наукам
И пострашней подводных мин.
Как много их в стране великой.
Таких, не очень умных, Лёх.
Тот, что по знаниям безликий
Зато пошептыванием смог.
9
Вот утонуло где-то судно.
Упал на землю вертолёт.
Летят команды безрассудно,
Ныряет в море самолёт.
Они, везде, вот эти Лёхи!
Кто был ничем, и стал вдруг всем!
В такой стране дела все плохи,
Не погубить её б совсем!
Как долго этот рейс тянулся
Везде был с ними Лёха, «дед»
Земля, и каждый улыбнулся
Вновь засиял пред ними свет.
На берегу их всех встречают
Своих отыскивает взгляд
Сердца работу учащают
Друг друга видеть каждый рад.
*дед, старший механик
08 09 2019г
Фото из интернета.