Я читал ему: мы убиваем богов
Ежесекундно, жестоко, рьяно.
Вчера расщепляли колоду дров,
Сегодня же атом урана.
Друг, нет никакой души!
Поверь, ни к чему этот дар мне.
А кто верит в неё, грешит
Против теории Чарльза Роберта Дарвина.
Извини, разошлись дороги.
Можешь мне ставить плохие оценки.
Я не капли не верю в Бога,
Могу поклясться об этом в церкви.
Он меня тряс и кричал мне: «Писатель!
Ты древняя душа и ты чувствуешь мир.
А как же стихи и все многочисленные инсайты?
Это и есть общение с Богом, пойми.
Отречение от Бога – карцер.
Кто забыл Его, тот сам эту дверь пересёк.
Бог - эманации, танцы, вибрации.
Он конечно любовь, и потому Он – всё.
Он непостижимая пустота, тишина и хожденье по кругу.
Бог слышен в смехе детей и раскаяньях палача.
Он живет в мгновеньях, сменяющих плавно друг друга –
В так называемом "здесь и сейчас".
И потому для нас Он редко уловим.
Ведь мы слабы еще для тех настроек.
Нам открывает дверцу мескалин,
Но вкус его так отвратителен и горек».
Брат, это проявление, а не основание веры.
Но и над ним никто не вправе издеваться.
Ведь знаю: не легко открыть те двери.
И ещё труднее там остаться.
Так, может, лучше просто быть, а не сходить с ума
И не пытаться жить по-исполински.
Я, наверное, тот неверующий Христов Фома,
А ты же верующий Фома Аквинский!