что-то задрожало в воздухе... шевельнулось совсем незаметно... это как росинка на травинке- когда близко-близко приблизишь глаза, лежа на траве, вздыхая ее запах.... а еще там может быть паутинка... такая маленькая, что с высоты своего роста ты ее просто не увидишь... пройдешься своими башмаками - а паутинки не увидишь... а там еще и паучок - его верно без увеличительного стекла и рассмотреть сложно... а он сплел паутинку между двумя травинками - и живет... а тут ты - со своими кедами, туфлями, или просто грязной пяткой пройдешься по траве - и нет паучка... и ты даже не заметишь этого... ужасно....
они лежали на одеяле у нее в саду... был июнь, экзамены в школе сданы и он приехал к ней... просто так... тогда он не осознавал этого, но это была настоящая любовь... по глупости и недозрелости в молодости ты все вперед смотришь... а рядом - не видишь... все кажется, что самое лучшее - впереди... это потом начинаешь понимать, что лучшее - было рядом, и с возрастом - оно оказалось позади.. в прошлом...
им по 17-ть...
тепло... она - девушка невысокая, с длинными волосами, с лицом, как сейчас сказали бы- похожим на героиню из Аватара.. чуть широковатые скулы... припухшие губы... от поцелуев или от внутренней чувственности - кто сейчас знает.... глаза внимательные, мягкий взгляд...серые- кажется...
она лежала рядом на спине и читала Есенина... Платье ситцевое, рукавов почти нет...
он лежал на животе, подложив руки под грудь и слушал...
Есенин - любимые ее поэт...
Не бродить, не мять в кустах багряных
Лебеды и не искать следа.
Со снопом волос твоих овсяных
Отоснилась ты мне навсегда.
С алым соком ягоды на коже,
Нежная, красивая, была
На закат ты розовый похожа
И, как снег, лучиста и светла.
Зерна глаз твоих осыпались, завяли,
Имя тонкое растаяло, как звук,
Но остался в складках смятой шали
Запах меда от невинных рук.
В тихий час, когда заря на крыше,
Как котенок, моет лапкой рот,
Говор кроткий о тебе я слышу
Водяных поющих с ветром сот.
Пусть порой мне шепчет синий вечер,
Что была ты песня и мечта,
Все ж, кто выдумал твой гибкий стан и плечи -
К светлой тайне приложил уста.
Не бродить, не мять в кустах багряных
Лебеды и не искать следа.
Со снопом волос твоих овсяных
Отоснилась ты мне навсегда....
Он слушал ее... жаркий воздух расслаблял... одной рукой он обнял ее за талию, стараясь приблизить ладонь к груди... у него не было опыта и циничности или расчетливости.. было просто осязание жизни через влечение к телу девушки, которая ему очень нравилась... Он знал что такое влюбленность, был до этого влюблен в одноклассницу и ожидал подсознательно таких же внутренних эмоций, поэтому то нежное чувство, которое он испытывал к девушке, ему казались чем-то другим, не тем, что должно присутствовать в отношениях между парнем и девушкой... он думал - это не любовь.... а наивно и глупо ждал того же колыхания сердечных эмоций, которые считал бы настоящими...
глупый, он просто не понимал - это была самая чистая и светлая любовь в его жизни...
Он чуть подвинул руку повыше, ладошка легла на левую грудку подружки, ее голос дрогнул, но она не останавливалась...
и читала....
...
Счастлив тем, что целовал я женщин,
Мял цветы, валялся на траве
И зверьё, как братьев наших меньших,
Никогда не бил по голове....
Рука очень осторожно, нежно овладела всей грудью, гладила, пальцы шевелились чуть-чуть, чувствуя через тончайший ситец тонкого платья сосок, пупырышки... тело было очень близко, оно манило, оно притягивало его мужскую зарождающую суть, и лишь новизна ощущений, тонкие грани "можно-нельзя-хочется " и почтительность к девушке, заложенная семьей, воспитанием, книгами, литературой, учителями, музыкой, картинами не позволяла ему переступить некую грань...
Он просто не знал - она очень хотела, чтобы его ладонь легла бы на ее обнаженную уже грудь, чтобы ласка стала бы более откровенной и сексуальной...
жужжали пчелы... трава легко покачивалась... ветерок не приносил охлаждения... хотелось снять одежду- и в воду, но ладонь, ладонь - а ладонь медленно гладила кругообразными движениями грудь...
....
И ответил мне меняла кратко:
О любви в словах не говорят,
О любви вздыхают лишь украдкой,
Да глаза, как яхонты, горят...
…
он повернул к ней лицо, смотрел на ее профиль, на движущиеся губы... подвинулся лицом, потрогал губами ушко, поцеловал в щеку и, чуть приподнявшись, начал целовать губы...
их понесло, желание, волнение, внутреннее чувство друг к другу раскачивало их движения...
уже рука на бедрах...задрала платье и гуляет по бедрам под платьем, гладит по трусикам, все сильнее вжимается в промежность, уже и слова забылись, уже дыхание жарче, чаще....
вокруг никого, в саду возле дома деревья закрывают место, где они лежали, дома тоже никого не было...
их губы сладко целовали друг друга... в этих поцелуях смешивалась нежность, нарождающаяся страсть....
он целовал ее долго... чувствовал, что она под его рукой влажная, желающая, горячая, открывающаяся тому, чего у них еще не было в прошлом...
ее руки крепко обнимали его голову, прижимая к себе, тела сомкнулись, жар бедер, жар паха, легкий летний свежий пот, покрывший их молодые тела соединялся с запахом травы, с трелью птиц на фруктовых деревьях, с легким ветерком, обдувающим их среди этого жаркого июньского дня...
он остановился... откинулся на спину и привлек ее на себя... она близко глаза в глаза смотрела в его зрачки...губы, губы, их губы жили друг другом и в воздухе было слышно как громко бьются их сердца....
он замер...глаза пытливо наблюдали его глаза, возможно ожидая чего-то большего... он прижал ее к себе и замер... он не смог переступить грань...
книга лежала рядом на траве...
взявшись за руки они лежали на спине и смотрели в небо....
голубое, светло-голубое небо парило над ними...
жизнь только начиналась....
....
Поцелуй названья не имеет,
Поцелуй не надпись на гробах.
Красной розой поцелуи веют,
Лепестками тая на губах.
От любви не требуют поруки,
С нею знают радость и беду.
«Ты — моя» сказать лишь могут руки,
Что срывали черную чадру....