Господи мой Господи, избавь меня от оков, не дай мне во мраке мыслей плутать, продолжая в полях разума рыть окоп. И сколько нужно силы? Чтобы просто не выглядеть слабаком, я старый голодный рыбак в море любви, но с порватым садком. Я горбатый рудокоп, что сломал кирку и роет рукой, и сколько нужно в себе рыть, что понять, кто я такой.
Я пережил море панических атак, и шторм из брани и вряд ли, ты напугаешь меня берегами.
Скажи мне, есть ли срок годности у печали, как я много бил в грудь и кричал, и как я меньше того что на обещал, в моменты отчаяния лучше молчать и отчалить.
И я жил бы как Диоген в бочке, не видел света, стоит ли жизнь возни, чтоб потом умирать за это? И вряд попаду я в рай, да рай мне и не нужен, я не ангел и не смогу им быть, если не смог быть хотя бы мужем.
А помнишь, как мы смеялись под мостом ощущая совокупности ста истом, беззаботным как ребёнок летом, возьми холст и садись за стол, краски, кистии, и почувствуй себя поэтом.
Нарисуй меня себе таким, каким захочешь, сильнее чем опорочил себя сам, ты меня не опорочишь.
Кто мы? Сгустки энергии, что не измерить амперметром? Частички разумной космической пыли, что пресовалась метр за метром,? Разве можно себя любить, постоянно за что то презирая, и как достичь тишины, как в глуши, как будто стоишь на пороге рая.
И что мы ищем в себе и в других, как будто мольбы о помощи тонущих отвергая, зачем все это зачем, когда делаешь сам того не желая. И разве может речь, заставляя раны течь, рвать на части сердце как будто бы разгрызая.
Что я знаю о счастье? Копании в себе,? Лишь то что ничего не знаю, и если можно не плакать кода боль начинает жечь, то я не могу и всегда рыдаю..