Самолет она звала аэропланом,
В письмах «ять» могла употребить.
Предпочтя Германию всем странам,
Продолжала свой язык любить.
На почетном месте у камина
В ряд тома стоят- «Война и мир».
Пусть слегка пропахли нафталином,
Для Элен всю жизнь Толстой- кумир.
А когда под старость неизбежно
Стала о России тосковать,
Пыль смахнула с книжек и прилежно
Том за томом стала вслух читать
И переводить, однажды просто
Усадив подруг на свой диван...
Было им уже под девяносто,
Когда был прочитан весь роман.
Эти встречи стали им усладой.
В душу каждой так сюжет запал,
Даже сшили новые наряды,
Словно и у них был первый бал.
А когда я заглянула в гости,
Так мне были рады, что смогли
Возразить- вы на минутку? Бросьте,
Натали, останьтесь, Натали...
И, весьма горды, по- русски спросят,
Жив ли дуб старинный в поле том?
Что теперь на бал в России носят?..
А Элен тихонько- как там дом?
Помню их взволнованные лица,
Треск огня в камине, блеск в глазах...
Столько лет, страница за страницей
С языком Толстого на устах...