Он не заметил, что его дорога жизни навсегда,
Скатилась в возраст пенсионный - в никуда.
Припомнил, как давно в расцвете своих сил,
В компании друзей… у Бога пенсию просил.
Такой был юморист, своим весельем поражал,
Бог терпелив, дождался срока и не возражал.
***
Теперь он в одиночестве, попутал день и ночь.
Спасительный вечерний хмель продлить не прочь.
Подавлен от лавины внезапной гулкой пустоты,
От равнодушия коллег и телефонной глухоты.
И нервно ищет справочник его дрожащая рука,
И чудится, как будто, эхо долгожданного звонка…
Всё ближе ночь, с востока прохладные пассаты
Летят озоновой волной. Когда-то грозы раскаты,
Блеск молний, гром - несли восторг его душе,
Но не теперь. Как, мертвое в полутонах клише,
Стоял недвижно он, закутав плечи в покрывало
На фоне панорамного стекла. Видение пугало!
Напротив в доме, в окнах люди цепко ждали…
И понижая голоса, кого-то звали, убеждали.
Смотрели на него, к ушам приклеив телефоны.
Он понял - развязку ждут, его полет с балкона.
В своём презрении к убогим зрителям-химерам,
Давать им представление был вовсе не намерен.
Дышал озоном, наслаждался упоительной грозой.
Почувствовал уверенность в себе, в душе покой.
В разгорячённое лицо прохладу дождя и града,
Он принимал с восторгом прежним, как награду.
Явления грозы, как притягательны, так и опасны,
Но в эту ночь обрушились на город не напрасно.
Его душа воскресла, её возможности он знает,
А как до часа этого он жил, спроси - не понимает.
Теперь он чётко знал, в дальнейшем, свои планы,
В Сибирь летит он завтра, где дом родной и мама.
Полёта ждёт душа. Она почти что молода, отважна,
А что здесь, в каменном мешке останется, неважно.
Гроза ушла, балкон закрыт и свет давно погашен.
Но всё ещё досадуют химеры «Не по - рашен»»