Бульвар прибрежный тянется изгибом
Вдоль моря, подпирая небосвод.
Толпа зевак, бродящяя лениво,
Мне не даёт продвинуться вперёд.
Протиснуться пытаюсь в этой массе,
В глаза попал солёный липкий пот;
Я начал понимать, что свет погаснет,
Что без сознания свалюсь вот-вот.
Вдруг шёпот сзади: – Брат, беги обратно...
Я обернулся. Что за силуэт?
Мой брат, давно ушедший безвозвратно!
Но как?!
А он: – Туда дороги нет...
И указал на арку предо мною.
И вдруг толпа забегала, крича,
И ринулась вперёд сродни прибою.
И было слышно, как сердца стучат.
Все бросились вперёд, вопя надрывно,
Как будто подгоняли всех кнутом.
Мне даже стало чуточку противно,
Смотрел на это всё с открытым ртом.
Я оглянулся. Что так напугало?
Что заставляет в арку всех бежать?
Старушка в чёрном, шаркая устало,
Брела за всеми... Вид не передать...
Я понял, кто она, и понял брата.
Как вдруг она уже передо мной;
Попятившись, споткнулся, аккуратно
Взяла за руку, прошептав: – Ты мой...
Оцепенело на секунду тело,
Старался вырваться и полз назад.
– Иди сюда! – хватала и хрипела,
Я "Нет!" – шептал... Сердечный бил набат.
...
Проснулся. Ночи мгла. Трясутся руки.
Нет, чтобы свет включить, ни капли сил;
Лишь фраза в голове сквозь сердца стуки:
Спасибо, брат! Предупредил...
А. Н. Пушкарь