* * *
Долго смотреть на деревья и слушать, и слушать,
как в голосистой листве изменяется шум.
Как она мечется, вырваться хочет наружу,
словно привязана цепью и брошена в трюм.
«Долго смотреть», – произнес я, скрывая лукавство.
Нет, не получится долго – попросится взгляд
к текстам, к открытым страницам, в то книжное царство,
где те же липы и клены стихами шумят.
Что это? Кто научил нас, что воображенье,
графикой слов порожденное, строфами фраз,
большей усладою, большим души притяженьем
станет, чем этот естественный тополь и вяз?
Свет двух вселенных – и призрачной, и настоящей –
обнял бы я, как родного отца или мать.
Две магнетических сферы, зовущих, манящих.
Так и не знаю, к которой надолго пристать.