«В 04:00 22 июня я заместитель командира 3-й эскадрильи 28-го ИАП старший лейтенант Евгений Горбатюк ничего не могу понять. Вечером я лёг спать после танцев в сельском клубе. Уснул крепко. Проснувшись вижу себя в кабине незнакомого самолёта. Лечу над советской границей. 5:00 Горит всё подряд, очень много войск с обеих сторон. Идут напряжённые бои. Тут до меня стало доходить, что началась война. Я лечу в немецком «мессершмитте». Задача штурмовать советский аэродром, чтобы уничтожить самолёты противника на земле. Почему и как я в самолёте ненавистного врага я не знаю. Не это главное. Нужно решить, что мне делать. Бомбить своих? Лучше умереть. Умирать без пользы глупо! Что делать? От волнения потеют руки, сердце колотится. Вот наши соколы вихрем взлетели в воздух, чтобы преградить путь фашистским гадам. Но я среди них, как поступить? Наши взлетели слишком поздно. Их собьют раньше, чем они наберут высоту. Стало ясно, что делать. Я резко набрал высоту и сверху обрушился на Ме- 109. Немцы были ошарашены. Они не понимали, что происходит. Я успеваю сбить два самолёта. У немцев паника. Мои однополчане сумели набрать высоту. Не выдержав решительной атаки наших истребителей, фашистские «ассы» стали удирать. Я хотел идти на посадку, но в это время один из наших истребителей ринулся мне навстречу. Он хочет столкновения лоб в лоб. Что ж, проверим его нервы!
Лейтенант Эрих Альфред Хартманн проснулся в незнакомом, непривычном для него теле. Что случилось. Вчера он лёг спать рано, чтобы к полуночи хорошо отдохнуть и быть готовым к боевым вылетам. Вместо того, чтобы лететь со своими друзьями, бомбить русские аэродромы, я нахожусь на одном из них с советскими лётчиками. Они растеряны, ещё не поняли, что началась война. Командир не знает, что делать. В воздухе показались восемь «Мессершмиттов». Среди них должен был бы лететь я. Получаем приказ взлетать. Поздно, набрать высоту не успеем, нас собьют раньше. Но я не хочу, чтобы меня свои расстреляли из пушек. Взлетаю, дальше война план покажет. Вдруг один и мессершмиттов, взмывает вверх и сверху обрушивается на моих камрадов. Сбивает двух. Этого я ему простить не могу. Лечу навстречу. Бить в спину он смел, проверим как поведёт при ударе лицо в лицо. Нервы крепкие не свернул, теперь уже и не успеет.
22 июня и в немецких и советских сводках отметили, что в результате столкновения лоб в лоб погибли немецкий и советский лётчики. Это был первый, но не последний за эту войну, лобовой удар.