Уильям Шекспир
Сонет №2
When forty winters shall besiege thy brow,
And dig deep trenches in thy beauty's field,
Thy youth's proud livery so gazed on now
Will be a tottered weed of small worth held:
Что внешность перестала быть слугой
Then being asked where all thy beauty lies,
Where all the treasure of thy lusty days,
To say within thine own deep-sunken eyes
Were an all-eating shame, and thriftless praise.
How much more praise deserved thy beauty's use,
If thou couldst answer, 'This fair child of mine
Shall sum my count, and make my old excuse',
Proving his beauty by succession thine.
This were to be new made when thou art old,
And see thy blood warm when thou feel'st it cold.
Когда изрыт годами до морщин,
Ты потеряешь прежний образ свой.
И зеркало надменно сообщит,
Что внешность перестала быть слугой:
И спросят: - Ну? Куда же ты пришел?
Через свои заскоки и понты.
Ты потерял себя? Или нашел?
Не говори, что стал мудрее ты.
О внешности ни капли не скорбя,
Взгляни на подрастающих детей.
Скажи: - Да я ведь жил не для себя.
И не был приложеньем к красоте.
И будет веским повод, чтобы вновь,
Согрела гордость стынущую кровь.