Уехал далеко я с другом из столицы
Нас принял дом в заброшенной станице.
Сказал хозяин, сдавая за бесценок кров
Что в бане печь, сарай был полон дров
Живите с Богом! Велел не горевать
Что по возможности, нас будет навещать.
***
Плодовые деревья обещали урожай
Ты подходи и руки только подставляй.
Лазурью зацвело картофельное поле
Закабалившись в травяной неволе.
Ждал наши немощные руки огород.
Ну, в общем, было дел - невпроворот.
***
Как хорошо, что мы приехали в станицу.
В вечернем небе плещутся зарницы.
Какая тишина и никаких дурных вестей,
Они отсутствуют за далью волостей.
А воздух чистый, пряный - благодать.
Отрадно жить в таком раю. И вспоминать
О молодости и друзьях. О детях, внуках,
Мы думали о них уже без боли и без муки.
Ещё-как были молоды, отчаянны когда-то,
Как подстригали нас по осени в солдаты.
Подружки ждать нас вечно обещали.
Потом о свадьбах мило сообщали.
Об этом, ежели правдиво, мы не тужили,
И с каждой девочкой веселою дружили.
Потом в работу, как матрос на дзоты,
Другие «трудоголики» хватали квоты.
Все блага быта пролетали мимо нас,
В сопровождении пустых, нелепых фраз.
Была-была святая вера в справедливость,
И постоянные проверки нас на «вшивость»
Мы верили, что-наша жизнь вся впереди…
Но как-то, очень быстро, оказалась позади.
Потом маячил известный всем за-ранец,
Как предсказал астролог - иностранец.
Враг изнутри страны, куда ещё страшнее,
Когда кусками разрывали страну пигмеи.
Чужие дети в стране всё лихо прибирали.
А наши - злые слезы кулаками вытирали.
Стремительно скатились до страны сырья.
Где вся верхушка состояла из ворья.
Такая жизнь пошла «Спаси нас Боже!»,
Что оказалось быть живым себе дороже.
Ещё дороже стало человеку умереть,
Не может каждый средств на то иметь.
Отняли все: квартиры, деньги, вещи и еду…
Сейчас на кладбище дружка с трудом веду,
Могилку там готовую, пустую - призанять.
Он чувствовал сегодня, что будет умирать.
Ну вот, пришли. Он шепчет мне: «Отбой-
Ещё: Я счастлив был дружить с тобой»
А далее - у нас всё было сказано заранее,
От безысходности в задуманном сценарии.
«Глаза мои закрой, когда уйду я в мир иной.
И не грусти, душа моя все сорок дней с тобой.
Закутай в покрывало, скати меня в могилу,
Прикрой землей, ну, если хватить силы.
А повезет, опустят на меня подружку.
Хитрец, пристроился у леса, на опушке..."
Он смолк. Пытался что-то мне ещё сказать.
Когда припав к нему я громко стал рыдать…
Уже холодного, обняв дрожащими руками
Выл и стонал, давился жгучими слезами.
И так сидел я с ним, до самого рассвета.
Его душа была - то рядом, то летала где-то…
С востока утреннее солнце тремя лучами
Пронзило небо, как погребальными свечами.
Все сделано. Отдал дружку последний долг.
Теперь один иду, как старый, одинокий волк
Среди пустых могил, заранее нарытых
Для тех, что будут на девятый день забыты.
***
Огромный свод небес светился равнодушием.
В бесплотном измерении не жди великодушия.
Всё понимая, мы обращаем взоры на небеса,
Как дети беспризорные - надеемся на чудеса.