***
случайный встречный
будь мне другом
с моей беспутицей
сдружись
пройдём девятым этим кругом
друг в друга локтем упершись
здесь пустовала
горевала
моя сполошенная быль
и горизонт сочился ало
на боль и пыль
ты так случаен
непредвиден
но узнаваем и един
вчера ещё я знала –
выйдем
с порога
час опередим
и не найдём путей
несмежных
я тонко чуяла
родство
так мукой слиты
гвоздь скворечный
и остротой его
безгрешно
распятый ствол
***
как будто неба не бывало
вся даль – гроза
и всюду звон –
пути вокзала
и стрекоза
и нарастание
и рокот
как натяжение курка
под гул
троллейбусного тока
и телефонного гудка
и недосказанное роем
летит в стекло
и всё нелепо –
дождь и поезд
на месте слов
***
отговоришь во мне листвой и ляжешь снегом
и воцаришься белоликой тишиной
и простегнёшь рябинным палым следом
свет белый мой
всё отживёт и отболит – река и берег
и гомон галечный и шорохи в листве
но не сейчас когда тебе так верен
мой белый свет
***
найдётся курево
но не найдётся слов
для всякой
сумерки означившей приметы
фонарный столб
рябины гроздь
маяк монеты
средь волн травы
неразличимы
непредметны
так забываемы
под цоканье часов
так человек
как будто
не овеществлён
в своём
хождении кругом
воцерковлённом
и видит
белое мерцает
на зелёном
и льётся свет стоваттно
молоком топлёным
и слышит шорохи
смолкающих имён
закурим
в сущности
как весело смотреть
на обнищание
бумаги папиросной
ещё не снег –
– пока ещё не поздно
ещё так выношенны
так весомы гроздья
и столь тосклива
им завещанная
твердь
не зная имени
тверди о нём
тверди
по звуку беглому
намаливая слоги
вороньи выкрики
дрожание дороги
стенанья сена
остывающего в стоге
всё существует после
нас опередив
побудем здесь ещё
и постоим вот так
не подбирая слов
безвестно безымянно
пока плотнеет
травянисто пряно
окружный воздух
и в его изъянах
проблескивает
призрачный пятак
тик – так
***
иди мой друг
всегда иди
дорогой маяка
когда свинцом
в сквозной груди
напитана река
когда ручьи всполошные
себя не узнают
иди на клич заброшенный
на призрачный уют
всегда иди за правдами
взаправду
на износ
когда пожары скрадены
меж новостных полос
не уповай
не взыскивай
гори гори ясней
дают салют
под искрами
пучина всё темней
и если худо
боязно
и нетверда рука
иди дорогой голоса
дорогой дурака
***
ещё светло
и мы горим
неопалимые лучины
ещё мы
нет
неразлучимы
и друг о друге говорим
ещё выслушиваем слог
и сострадаем сострадаем
и светоч
нет
неувядаем
у наших ног
ещё мы не предвидим дня
когда во мраке непроглядном
мы не узнаем путь обратный
и переврётся полынья
так пусть горчит
под потолком
сухой дымок
чертополоха
пока мы трогаем
эпоху
своим шершавым
языком
***
как жертвенны рисунки на песке
вода приходит бегло на мыске
касается несовершенных линий
мутирует прозрачный в тёмно-синий
мгновение - они неразличимы
никем никем
как пламенно горение плода
поспелого ко сроку
он - звезда
напитанная млечным соком ветки
горят созвездий медные монетки
и чуют запах близящийся едкий
грядёт беда
и пусто так за этой запятой,
нечаянной беспутной холостой
врастающей в отвесный край обрыва
рисунки на песке
плоды оливы
и человек
обычный и счастливый
но недоговорённый пустотой
никто такой
***
в заварнике чаинка
под сердцем лебеда
трепещет уголок
разбуженной скатёрки
шиповник полногрудо
не ведая стыда
ромашке обещает
что упадёт звезда
трамвайный рельс звенит
отъехала пятёрка
таков июльский зной
так спутано вьюнком
всё бывшее за год
всё то что при пороге
под солнечной рукой
налиты молоком
бидоны облаков
на кожице окон
их бликов жестяных
штампованы ожоги
и что это горит
бессменно у запястья?
восходят стебельки
ко сгибам локтевым
всему ли за окном
смешливо зваться счастьем?
всему ли никогда
не быть предгрозовым?
так вот она звезда
кротка и тороплива
так вот каким рывком
замышлен ей побег
в некрепких три узла
завязывает сливы
со знаньем ремесла
на ветках говорливых
июльская жара
и рукомойник пег
так ныне трепетать
материи недолгой
так отдыха не знать
трамвайной борозде
всё перемыслю вспять
прошью назад иголкой
и будет благодать
и не бывать грозе
***
так не целуют и не ранят
как ты молчал
смотри
вот солнце в реку канет
а вот причал
не отшвартовывать
не вторить
речной заезженной волне
который год
форзац который
не обо мне?
не обомлеем
тускло только
коснётся лунный бок стекла
я шум с реки
смогла насколько
уберегла
вот только зябко
только сыро
так неприветлива река
мы здесь
вполголоса вполсилы
на полрывка
так не молчи же
слишком остро
от этой белой тишины
ещё за поворотом остров
ещё не мы
но горький слух
и праздный шорох
и между ними –
плеск весла
так уголь превращают в порох
так ночь сгущается за шторой
так лодка в ожиданье шторма
невесела
***
и вот ещё
ничто не решено
летит по небу звёздное пшено
теряется в огнях аэропорта
что было предначертано то стёрто
что ввек неопалимо –
сожжено
так есть ли суть в неведенье когда
так полнится надеждами звезда
и облако дождём как млеком полно?
съедает белый шум радиоволны
сгущается у берега вода
не ровен час
и всякому – конец
не марганец не магма не свинец –
всего и только
краткий миг
обрывок
прощание у сомкнутых ресниц
не странствие
не выспренность страниц
не тьма и свет
и все их переливы –
короткий выдох на стекло
огниво
средь вычерченных инеем колец
нет
сути нет
и нет её ни выше
ни ниже чем настроен камертон
давай не попрощаемся на том
что ты и я
воды проточной тише
мы выше трав
звончей обер-тонов
у взлётной полосы
смелее снов
и вот ещё
мы всё-таки вернее
чем сказанное выше
мы алее
закатных обомлевших облаков
мы – шум прибоя
в рубке
вместо
слов
***
будешь смотреть на запад
ласков придёт восток
поздней ранеты запах
плачущий водосток
бархатцы светофоров
сыпятся на асфальт
будешь нарыв который
мне не исцеловать
лик отведёшь и стерпишь
в камень врастёт скула
есть ещё жизнь до смерти
и не бывает зла