А привыкаешь ко всему…
Любуясь белизной,
не видишь тёмную кайму
на радужке глазной,
из центра чёрного зрачка
вливаешься в рассвет.
Жизнь так сладка и глубока,
чего в ней только нет…
Ты быть безжалостным горазд,
и как любить посметь,
но будто были много раз
рождение и смерть,
и прежде них, в глуби немой
(уже не изменить)
берёт начало нас с тобой
связующая нить.
И с переломанным хребтом,
в бессилье и бреду
я знаю, что потом… потом
опять к тебе приду.
Приду, не глядя, чем прельстишь,
не плача, не виня.
И ты обнимешь и простишь
забытую меня.
Зажжёшь – и пеплом взмоет ввысь
волна горячих слов.
Ничей. Как девственная мысль…
как я, в конце концов.