Мне смеяться хотелось и петь,
но уже с малых лет не смеялось,
словно в скорби пудовую сеть
моя радость, как рыба попалась,
углубляясь всё дальше в неё,
в тупики этой сети незримой…
Кто-то в сердце вогнал остриё
грусти горькой и необъяснимой.
Рассмеши, наконец, рассмеши
мою душу земная докука,
в её глубоководной тиши,
где стоглаза печаль и сторука,
у черты моего бытия,
что питается собственным эхом...
Может, вылечит Высший Судья
мою душу улыбкой и смехом?