Гроза мою рубаху отстирала,
готовы в бег пуститься мои кони.
А солнце к горизонту опускалось,
и тень бежала от лучей погони.
Озноб по телу, холод сводит скулы,
как будто снег лежит на лбу, на коже.
Шальная мысль нечаянно мелькнула:
закат - ошибка зрения, быть может?
И облака - сомнениями в душу:
действительно ль над крышей проплывают,
Или видения то от моей подушки,
что сны мне неизменно навевает?
Из чаши из моей не пить другому,
своей лишь воле я послушен вроде.
Но, собственною совестью ведомый,
я все же не скажу, что я свободен.
...
След бурята, изпрала мойта риза,
конете ми се готвят да препускат.
Далече слънцето от небосвода слиза -
и светлина, и сенки ме напускат.
Прибягват тръпки, скулите изпъкват
и сняг покрива кожата, челото -
дали съмненията вече се промъкват,
че залеза е грешка на окото.
Дали сред облаците в мен витаят
на къщите и покривите остри -
или гальовни истини чертаят
с възглавница виденията прости...
От чашата ми друг не ще отпие
и няма да разкрие мойта воля -
виновник, сам ръцете си ще мия
и ще тръбя, че всичко е неволя.