При всём многообразии задач по разрушению советской системы главным звеном для Горбачёва и его клики оставалась, безусловно, экономика. В переводе с греческого «экономика» – это ведение хозяйства. Если хозяин умный и ведёт свои дела рачительно, то его хозяйство преуспевает. Если хозяин не так умён да ещё и ленив, его хозяйство прозябает. Горбачёву, чтобы реализовать свой план, надо было убедить общество, что советское социалистическое хозяйство неэффективно, заставить людей почувствовать это, что называется, на своей шкуре. Такие адепты «перестройки», как Г. Попов, Е. Гайдар, Г. Явлинский и другие нарисовали устрашающий образ «загнивающей» экономики Советского Союза. Одновременно создавались условия для подрыва материального благополучия населения. Так создавался экономический рычаг переворота второй половины восьмидесятих годов.
Следует признать: похоронщикам социализма, взявшим под контроль средства массовой информации, удалось запугать народ. Миф о недееспособности советской экономики овладел умами многих людей. И даже сегодня, по прошествии стольких лет, от него никак не могут избавиться. Но экономика – вещь упрямая и доказательная. Она существует не только в головах и теориях политологов и экономистов, но прежде всего в цифрах и фактах, которые легко поддаются анализу и сравнению. Сопоставление полученных в 90-е годы результатов перехода к рынку с предшествующим положением подвигло многих исследователей к неожиданным выводам. На поверку оказалось, что концепция «смертельного кризиса» советской системы насквозь лжива.
Вот что пишет экономист из МГУ Л.Б.Резников. В 2001 году он подверг ретроспективному анализу экономическое состояние СССР и на основе проделанных расчетов пришёл к выводу: «Исключительно важно почеркнуть: сложившаяся в первой половине 80-х годов в СССР экономическая ситуация, согласно мировым стандартам, в целом не была кризисной. Падение темпов роста производства не перерастало в спад последнего, а замедление подъёма уровня благосостояния населения не отменяло самого факта его подъёма». Выходит, до «перестройки» советская система хозяйствования отнюдь не пребывала в состоянии «застоя», о котором нам все уши прожужжали её критики. Наоборот, плановая экономика СССР успешно справлялась с поставленными перед ней задачами.
Это признала даже такой принципиальный враг социализма, как премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер. В 1984 году этот проницательный политик имела встречу с Горбачёвым в Москве, и правильно оценила присущие ему слабости: пустословие, жажду славы, склонность поддаваться чужому влиянию. Через министра иностранных дел СССР А.Громыко «железная леди», как почтительно звали Тэтчер её поклонники, приложила огромные усилия к назначению Горбачёва. Пребывая в ноябре 1991 года в США, Тэтчер в одном из своих публичных выступлений раскрыла истинные мотивы противостояния Запада с СССР: «Советский Союз – это страна, представлявшая серьёзную угрозу для западного мира. Я говорю не о военной угрозе. Её, в сущности, не было. Наши страны достаточно хорошо вооружены, в том числе ядерным оружием. Я имею в виду угрозу экономическую. Благодаря плановой политике и своеобразному сочетанию моральных и материальных стимулов, Советскому Союзу удалось достигнуть высоких экономических показателей. Процент прироста валового национального продукта у него был, примерно, в два раза выше, чем в наших странах. Если при этом учесть огромные природные ресурсы СССР, то при рациональном ведении хозяйства у Советского Союза были вполне реальные возможности вытеснить нас с мировых рынков. Поэтому мы всегда предпринимали действия, направленные на ослабление экономики Советского Союза и создание у него внутренних трудностей». В этом, как мы ещё покажем, Западу помогал Горбачёв со своей командой.
Ими был избран самый простой и не раз проверенный способ вызвать недовольство людей – создать дефицит продовольствия и товаров первой необходимости. Так поступили противники самодержавия перед Февральской революцией 1917 г. Так в 1988-1991 гг. организовали в СССР тотальный дефицит продуктов и товаров народного потребления мафиозные структуры и партийная верхушка, заинтересованные в легализации теневых капиталов. В обоих случаях заговорщики действовали при негласной финансовой поддержке Запада.
Напомню: для СССР дефицит и очереди за ним были привычными явлениями всюду, кроме прибалтийских республик. Москва не жалела средств из общесоюзного бюджета, чтобы сделать из них «витрину социализма». В Латвии, Эстонии и Литве, кроме аграрного сектора, советская власть после войны стала развивать промышленность. Сюда приехали тысячи инженеров и рабочих из России. Благодаря их усилиям некогда отсталые, слабо развитые территории стали образцом для подражания. Когда я в 1978 году учился в Минске в Институте повышения квалификации, нам организовали экскурсию в Вильнюс. Для нас это была настоящая заграница, несмотря на то, что мы не покидали территории Советского Союза. По литовским магазинам мы ходили раскрыв рты. Настолько велик был контраст с Украиной и даже с Белоруссией, где дела обстояли не так плохо.
С тех пор многое в стране изменилось к лучшему. Даже если взять только ситуацию с продовольствием, то она не внушала опасений. По данным статистики, в 1987 г. объем производства пищевой продукции в СССР по сравнению с 1980 г. вырос на 130%. В мясной отрасли прирост производства по сравнению с 1980 г. составил 135%, в маслосыродельной – 131%, рыбной – 132%, мукомольно-крупяной – 123%. И тем не менее продуктов не хватало, за ними везде, в том числе в Москве, выстраивались огромные очереди.
В то же время под Москвой стояли эшелоны со сгущенным молоком, сахаром, кофе и другими дефицитными продуктами. Газета «Правда» 20 октября 1989 года опубликовала фотоснимки, подтверждающие этот факт. Любопытное заявление сделал заместитель начальника службы контейнерных перевозок Московской железной дороги О. Войтов. Он сообщил, что на площадках товарных станций Москвы скопилось 5792 средне и крупногабаритных контейнеров и около 1000 вагонов. Кто их поставил на прикол и не давал разгружаться, остаётся только догадываться. Но рукотворная природа этого явления не подлежит сомнению.
Николай Рыжков, бывший председатель Совмина СССР, в телепрограмме НТВ «СССР. Крах империи» (11.12.2011) рассказал, как летом 1990 года в стране был искусственно создан дефицит табачных изделий. Оказывается, по указанию Б. Ельцина 26 российских табачных фабрик из 28 были внезапно закрыты на «профилактический» ремонт. Подобным образом подрубили птицеводство. Решением министерства биотехнологии три или четыре крупнейших союзных завода по производству биологических добавок для питания птицы были одновременно закрыты. Сразу рухнула вся отрасль. Как свидетельствует в своих мемуарах первый секретарь Московского горкома КПСС в 1989-1991 гг. Юрий Прокофьев, ведущие специалисты в этой области выступали против данного решения. Но Горбачёв его «додавил».
Нам, живущим в провинции, многое было неизвестно и непонятно. Мы видели только результаты тех решений, которые принимались «наверху». И нам, привыкшим доверять своей власти, даже не могло прийти в голову, что кто-то специально ухудшает социально-экономическую обстановку в стране, планирует хаос и развал. Это ещё не была «невидимая рука» рынка, но она уже брала население за горло и перекрывала кислород. Приведу один типичный пример.
Когда начались перебои с продовольствием, среди трудящихся стало быстро нарастать недовольство. Этим немедленно воспользовались оппоненты советской власти, те, которые особенно громко кричали с разных трибун о справедливости, чести и совести. На Межрегиональной депутатской группе (МДГ – «демократическая» фракция народных депутатов СССР) Гавриил Попов, сопредседатель МДГ и председатель Моссовета, заявил, что «надо создать такую ситуацию с продовольствием, чтобы продукты выдавали по талонам. Надо вызвать возмущение рабочих и их выступления против Советской власти…». («Правда», 18.05.1994). Сказал бы он такое при Сталине…
Поразительно, но эта диверсионная подрывная работа до сих пор не получила надлежащей оценки. Забастовки шахтёров, которые, как по мановению руки, одновременно начались летом 1989 года в Кузбассе, Караганде, Воркуте, на Донбассе, в учебниках истории именуют ростом «гражданского общества». Хотя именно в эти регионы по «странной случайности» непрерывно мотались на самолётах и представители МДГ, и американского посольства во главе с послом. В Кузбасс уговаривать шахтёров на забастовку прибыл сам Ельцин. Он-то знал, что лежит на кону.