Вчера дочитал «В окопах Сталинграда» Виктора Некрасова (повторно). Фронтовики, сами прошедшие ад войны, населяют этот ад самыми простыми радостями: стащили у соседей-артиллеристов парочку снарядов, вши перестали одолевать, блиндажик смастерили уютный, немец дал два дня покоя, сухарей сбросили с самолёта удачно, погибших удалось закопать в ямы от разрывов снарядом без обстрела, спокойно…
Бреются и моются, едят, подшучивают, выворачиваются как могут, рвутся на передовую, скучают по ней и по товарищам, оставшимся там, с каким-то необъяснимым удовольствием пашут как черти на линии огня (до противника 50-70 метров всего!), проявляют чудеса изобретательности…
Такую войну я встречаю и в «Звездопаде» Астафьева, и в «Убиты под Москвой» Воробьёва, и в романах Бондарева, и в рассказе Е. Носова «Красное вино победы», несмотря на их внутренний трагизм…
С годами, конечно, кое-что изменилось. В удручающую меня (как мне кажется) односторонность впал В. Астафьев, написавший две жутчайшие книги: «Убиты и прокляты» и «Весёлый солдат», мы узнали не сразу повести К. Воробьёва о плене – «Крик» и «Это мы, Господи!»…
Но постепенно в прозе и кинематографе стала крепнуть тема ужаса происходящего на войне. Той его остроты, от которой хочется отвернуться (как ни странно – с годами всё сильней!). Таким, скажем, стал выдающийся фильм Элена Климова «Иди и смотри!». Просмотревшие это правдивый и шокирующий сценами жестокости фильм, кажется, могут сказать себе: теперь о войне я знаю всё. Я лично больше ничего сильнее на экране не видел после Э. Климова. Превращение подростка в испепелённого страданиями, ужасами увиденного и пережитого старика мне хватит до конца дней моих.
Но вкупе с книгами и фильмами, которые наши зачерствевшие сердца тыкали мордой в правду войны: смотри! – происходило и другое.
Какие мысли и чувства навещают нас, уже далеко не молодых людей, родившихся в конце 50-х, позже, при мысли о войне: а как там было на самом деле? выдержал бы я? что было самым страшным для них? а для меня? И молодые прозаики, и молодые режиссёры начинают писать книги и выпускать фильмы, как мне кажется, как раз лишённые «простых радостей» писателей-фронтовиков, сосредотачиваясь порой на опыте личного вживания в страх войны, прежде всего, опыте, как правило, одностороннем, потому что нет личного переживания воинского братства, любви и дружбы, притерпелости к самому трудному, невозможному… А без этого нет и полной правды о войне!
Так порой рождается перебор жестокости, ужаса, которым грешат, например, поздние книги Астафьева, продолжение фильма «Утомлённые солнцем» Михалкова, некоторые сериалы на ТВ, рассказы и повести молодых авторов.
Мне кажется, никогда в русской литературе не будет книги о Второй мировой, подобной эпопее «Война и мир» Толстого: нет такого титана, который обнял весь эпохальный трагизм свершившегося в полном, неодностороннем объёме. Эпопея выткалась УЖЕ – писательским трудом сотен авторов, как русских, так и зарубежных. Только читая и просматривая всё лучшее, мы можем воссоздать мало-мальски общую картину происшедшего.