Жила была актиния на свете...
Точнее не на свете, не в земле.
В воде жила на темном-темном днище,
Где света и в помине нет нигде.
Росла она привольно и свободно
И думала, что в мире есть лишь тьма.
Такая теплая, родная словно,
И безопасная была она.
Актиния открыта словно книжка
И доверяла каждому во тьме.
Любому разрешала близко слишком
Подплыть к себе в морской воде.
И многим было жутко интересно
Поближе чудо это изучить.
Цветок, но дышит, двигается, слышит,
Живёт и рвется страстно жить.
К ней подплывали, трогали, смотрели,
Заботились, кололи иногда.
Она терпела, открывалась: "Неужели,
Сейчас не будет также как тогда?"
Но вновь ушиб, и вновь уколы,
И все сложней открытой быть.
Из ранок кровоточат смолы,
Пытаясь срочно заживить.
Ещё пришел смотреть поближе
И к цветику чудному руку протянул -
Отдернул ее, словно бы обижен,
От тока в боли чуть не утонул.
Актиния кусаться стала больно,
Чтоб больше не посмел никто ей вред
Заместо ласки причинить. Довольно
Она слепа во тьме, довольно бед.
И к свету поднялась поближе,
И поняла что мир сложней чуть-чуть,
Что открываться стоит аккуратней, тише...
Но все равно не поняла, в чем жизни суть.