Снова тёплый вечер прижимался к шторам.
Запахи сирени с нежностью вдыхал.
И в глазах гулявших, проходящих взорах,
Человечек в белом мирно отдыхал...
Проходил он мимо , за неё вступился.
Против борзых и шальных бродяг.
Он своей рукою в аргумент вцепился.
Пистолет для каждого как флаг.
И забрызган красным человек у входа.
Красной струйкой по руке текло.
Он стоял у входа, не давал прохода
И летело хрупкое стекло...
Три блестящих пули осами скользнули,
Шёлковой рубахи рвали волокно.
И уже слабея красненьким харкая,
Погружался мысленно на дно.
И кричали залпы чёрных пистолетов.
Нажимали пальцы каждый свой курок.
А потом холодных на руках браслетов,
Услыхал в беспамятстве щелчок.
Щёлкали затворы фотоаппаратов
И стояло белое авто...
Её сверкали руки десятками каратов,
Кем то ей подаренных давно.
И лежали трое опавшею листвою,
А Rolls-Royce неспешно уходил.
Неужели снова, станет жизнь пустою?
Снова за решётку угодил...!
Камера открылась... мусорок наглея,
Из казённой хаты грубо попросил.
И судья лениво из под носа блея,
Приговор суровый вяло огласил.
Девушка сидела в кожаном салоне.
"Ты прости мой милый и прощай!"
На года закрылась дверь к его свободе.
На асфальт упала роза невзначай.
И дрожат стрекозы над упавшей розой,
В поисках прохлады ветерка.
Верь промчатся годы. Отгремят все грозы.
Жизнь начнёшь по новой с чистого листа...
И Rolls-Royce качался по шоссе белея,
Ехал без оглядки сколько было сил.
И пылало солнце как всегда краснея.
В прошлое надежды увозил...
Почему то жизнь нас — ничему не учит?
Отчего в нас только — глупости живут?
Мы о тех мечтаем, которые нас мучат
И бежим от тех, которые нас ждут.
Снова тёплый вечер прижимался к шторам.
Запахи сирени с нежностью вдыхал.
И в глазах гулявших и мелькавших взорах,
Человечек в белом мирно отдыхал...
И.П. 22.12.17 Тарту