Пустое пространство мнётся под белой босой ногой.
Молчит город Обб протяжно. Молчание уши колет.
И можно сказать, что Хепту сбежала оттуда нагой,
но правильней будет сказать, что Хепту свалила голой.
Грифонолиск бьёт крылами под сколами облаков.
До нитки губ плотно сжаты изгибы незримых улиц.
И можно сказать, что Хепту махнула, прощаясь, рукой,
но только скорее Хепту рукой на весь Обб махнула.
Пространства прилежно сложатся в цветастую полосу,
но взгляд – странный взгляд прощания – невиданно-острый, цепкий.
А крылья грифонолисков чёрт знает, куда несут,
но главное, что уносят. Не важно, что будет целью.
И Хепту летит и машет, мол, прямо и чуть левей.
Туда и идите, милые. Вот там точно будет круто.
И мысли почти не держатся в её рыжей голове.
Как, впрочем, она не держится на скользком пернатом крупе.
И писаны судьбы маслом, как вилами по воде.
Смешалась с немым презрением колючая злая горечь.
А города Обб, конечно, нам толком не разглядеть.
Но он виден в том, что прекрасное покинуло этот город.