(К 150-летию г. Лозовая)
Во сне, а может, наяву, пригрезилось или забрёл случайно
во временной портальчик я недавно
и очутился в прошлом веке,
так приблизительно в конце шестидесятых, в Лозовой.
Ну что? Прикольно – должен вам заметить,
как говорят тинэйджеры и дети.
Бывает, впрочем, и постарше люди,
блеснуть желая лихо так словцом колючим,
а может, от нехватки слов в «великом и могучем».
Авиловка. Родной мой дом маячит,
белённый известью, а как иначе?
Ещё со ставнями зелёными окошки.
Живая изгородь – сирень. И сад, где вишни, яблони и груши…
Неподалёку – клуб, куда ходил в библиотеку и в кино
(билет порядка десяти копеек стоил детский).
Сейчас здесь женский монастырь Архангело-Михайловский –
ведь свято-место пусто не бывает,
хотя, прошу прощения, бывает…
Смотри – восьмая школа, архитектуры городской
жемчужиной она была когда-то.
Какие же большие окна в классах!
И мраморная лестница, как в сказке!
Да. Эти каменные стены все революции и войны простояли,
а мирных дрязг не вынесли бедняги.
Сейчас здесь груда мусора и холм
потомкам в назидание о пользе перестроек.
Учились здесь и мой отец, и я, и брат.
Здесь даже мне с женой два года довелось преподавать…
Локомотивное депо, где машинистом дед служил –
в войну боеприпасы он возил
И Орден Ленина по праву заработал…
Аллея из берёз. Пекарня слева,
а справа – спортплощадка с водонапорной башней у забора.
Здесь мы в футбол и волейбол играли,
и мяч гоняли целыми часами после школы.
Сдавали нормы ГТО мы на уроках физкультуры –
прыгали в длину и в высоту «сигали».
Вон слева вижу я уютный и зелёный детский сад,
сюда я дочь водил – сейчас какой-то склад.
Вот перекрёсток из семи дорог перед мостом переездным,
который помнит, я уверен, паровозов дым.
По Мира улице и Красной иду я к парку не напрасно:
он жив, функционирует пока – забор высокий.
Аллеи со скульптурами ведут на танцплощадку,
где духовой оркестр играл, а позже ВИА «Рифы»,
в открытый небу кинозал, где летом вечерами – фильмы.
Ребята местные с деревьев, словно груши,
свисали с целью на халяву увидеть новое кино.
Бассейн. В нём – девочка с какой-то птицей,
и девушка с ракеткой теннисной5
застыла в гордом повороте на аллее,
а нынче лишь мужик с девчушкой на плече5
протягивает к солнцу руку с отбитым пальцем,
может быть, в салюте, а может, с просьбой к нам –
хоть изредка, но вспоминать о прошлом…
Иду я дальше по мосту переходному,
гляжу налево – там до горизонта
парк, словно гавань для товарных поездов.
А справа вижу я вокзал, как остров,
среди путей стальных, величественный, строгий серый.
Как много видел он: и реки слёз,
и радостных улыбок море,
восторги встреч и горечь расставаний.
Здесь, в зале ожидания транзитных пассажиров
Богдан Хмельницкий всех благословлял в дорогу
с картины-копии художника Хмелько.
А в ресторане, что прославлен был на весь Союз
котлетами по-лозовски,
Василий Тёркин, хитро улыбаясь,
смотрел на нас с Непринцева картины,
как будто ненавязчиво склоняя
к умеренному потреблению спиртного.
И поезда неслись во все концы
громадной в годы те державы:
На Крым и на Кавказ, и на Донбасс, во Львов
и в Киев, в Минск, в Москву и в Ленинград, и в Севастополь.
в Тбилиси, в Ереван, в Баку –
сто двадцать пар за сутки только пассажирских.
Сейчас движение «чуть-чуть поменьше», но зато
насколько воздух чище стал, заметим,
особенно после закрытия заводов.
На Привокзальную спускаюсь площадь, не спеша.
Её, как и сейчас, «хрущёвки» окружают.
ЖД-больница – слева. Прямо – ателье «Новинка».
Снимали здесь выпускников на фото
и новобрачных в день счастливой свадьбы,
чтоб сохранились в будущем на чёрно-белых снимках
сосредоточенные лица в ожидании, когда же
шальная птичка вылетит из объектива
коробки деревянной с накрытым чёрной тканью человеком
(фотографом Якубой вечным, например).
Я двигаюсь по улице Октябрьской (бульвар Шевченко ныне,
а раньше, при царе, звалась Большая).
Тут были двух- и трёхэтажные дома купцов, евреев,
в войну Отечественную, как ни жаль,
их немцы разбомбили на ухналь…
Вот вижу справа – «двухэтажный»
универмаг в веденье ОРСа.
Здесь продавалось всё для дела и для форса:
и техника для дома и семьи, и канцтовары,
отрезы также для костюмов, платьев и пальто.
Конечно, далеко не всё, что хочешь,
в те времена могли мы прикупить.
Был дефицит, был «блат», а очереди! Ну, короче,
как и сейчас причин немало было ныть и пить…
Налево с павильонами – ШЧ,
Дистанциею Связи по науке величают.
Направо – магазин «Ромашка».
Цветы в горшках на вкус любой
могли приобрести и принести домой.
А справа, за парикмахерской, по «Розы Люксембург»
я чётко вижу купол церкви.
Да! Точно! Это здание и синагогой,
и православным храмом побывало.
Дом пионеров в нём «ютился»,
после того, как храм закрылся,
верней, закрыли, как везде –
у нас старались на местах, да, впрочем, как и нынче.
Во все века нас угнетает жизни проза –
гнать впереди любого паровоза.
Потом была в том здании библиотека городская.
Бывало, в ней я тоже пропадал –
поскольку, как многие, я книги брал.
Особенно запомнилась мне почему-то лишь одна:
художнику из Мексики Ривере была посвящена она.
из серии известной ЖЗЛ.
И выбирал её я сам, блуждая между полок бесконечных
с рядами книг, чьи корешки мечты будили
порой у романтичной детворы…
А на углу, где нынче средь аллей, скамеек
герои сказок ухмыляются прохожим,
вытягивая из земли счастливой жизни репку,
стояла поликлиника – был вход с угла.
Напротив, через перекрёсток – баня.
Да, поликлиника – тот дом, куда ходили люди за здоровьем.
Но как же не хотелось мне туда идти, бывало,
в тусовку вечную старух и стариков в очередях
в тех душных тёмных коридорах
одноэтажного и ветхого строенья…
Иду, однако, по Октябрьской дальше.
Справа – гастроном «Зеркальный»
с колоннами зеркальными внутри
и поварятами фанерными в витрине.
Налево, через перекрёсток – сквер,
где поселился нынче Тарас Шевченко, «наше всё»,
а за его спиной – фонтан, спасительный источник
прохладной влаги для бабушек, детей и голубей в жару.
А раньше (вижу, наяву) на постаменте –
Ульянов-Ленин, «наше всё» тогда стояло,
любимый идол коммунистов и первый клон по Лозовой.
За ним – дома стахановские, дальше – частный сектор.
Ещё здесь ставили трибуну
во время первомайских демонстраций
и, ясен пень, Седьмого ноября,
когда пред ликами «партийных бонзов»
с их «верноподданною свитой»
трудящихся колонны продвигались.
Особенно всех впечатляли школы –
красиво, чётко и почти что в ногу.
(Ещё бы, за неделю – дрессировки).
Знамёна, транспаранты и портреты
всех классиков марксизма-ленинизма,
а также дряхлых членов Политбюро ЦК КПСС.
Шли предприятия, а их за сотню было
в те мрачные, глухие времена, (вот магазинов почему-то – меньше).
ЛКМЗ и «Трактородеталь», завод
украшенный всегда отменно,
и «Машзавод», и «Авторемзавод»,
Хлебозавод и Сырзавод, и Мясокомбинат…
Где вы теперь? Куда пропали? В прошлом всё,
в тоталитарном прошлом, вечная им память…
А на углу, где нынче школа,
что детской музыкой нам душу услаждает,
галантерейный магазин был раньше
и бюст Хмельницкому с ним рядом, в сквере.
Потом снесли и бюст, и магазин чуть позже.
На месте магазина появилась почта –
там на Октябрьскую был вход.
На почте помню я огромный стол
и синее стекло на нём, где всё расписано:
как заполнять нам бланки, по которым
посылки шли в далёкие края.
Особый запах сургуча, зашитые материей посылки
в фанерных ящиках – на Север.
А рядом с почтой – Дом культуры, нынче он районный.
В «колонный кинозал» шли лозовчане,
когда заезжие артисты выступали.
Охочих посетить концерт немало было,
и сотрясали стены здесь не раз аплодисменты.
Единственная в городе аптека,
мне кажется, на том углу не меньше века.
Вход с улицы Октябрьской был в те годы у Горкома
той партии единственной, «неповторимой».
Сейчас Горисполком лицом к Мемориалу.
Я помню здесь на первом этаже, направо,
нас принимали в Комсомол. Да. Было время…
Через дорогу – братские могилы
Гражданской и Отечественной войн.
На пьедестале памятник – солдат, застывший скорбно,
снявший каску, с автоматом на груди.
Трава весною пробивается сквозь плиты
и высоченные густые ели, как сейчас.
Здесь нас когда-то принимали в пионеры.
А через сквер, напротив кладбища, – детсад:
там горка-слон и кошка-горка.
Потом здесь были рай- и гороно,
а в наши дни здесь краеведческий музей.
Взлетает вверх на площади ракета из бетона.
Куда она летит, все знали точно: в космос!
Ведь потому и Площадь космонавтов.
На главной площади – кинотеатр «Восток», объект центральный.
«Кино – важнейшее искусство» – говорили
живые очереди на вечерние сеансы.
Сюда порой бежали мы из школы
на восемь вечера, когда вторая смена.
Налево – школа номер десять
с цементной парой старшеклассников у входа.
Направо от «Востока» – портреты передовиков
да и заслуженных людей, как города, так и района:
рабочие, колхозники, учителя, врачи.
За ними – тир, куда ходили пострелять мы из воздушки.
Кто думал, что стрелять придётся через годы
и нам, и детям нашим не только по мишеням,
по зайчикам и белочкам жестяным.
Что нас разделят дико в двадцать первом веке,
что впереди – Афганистан, Донбасс кровавый, бесконечный…
Там, где сегодня теплосеть,
среди деревьев у забора, остатки парка Пушкина,
А за мостом, который нависает
над той дорогою железной, что на Крым, –
я вижу стадион «Локомотив»,
арену всех футбольных состязаний,
а также регби и концертов звёзд заезжих,
словом, зрелищ, от которых постепенно
нас зомбоящик (телевизор) отучал.
А слева – парк, который позже
был наречён неординарно: «Дружба».
Эпоха выставок колхозных
к тем временам уже прошла –
одни ставкИ остались.
Аттракционов время всё ж пока не наступило.
Все карусели, паровозы, самолёты
и обозренья колесо – всё будет позже.
Кинотеатр на лето и лекторий.
Площадка танцевальная,
где зажигали ВИА типа «Букурия»,
откуда голоса солистов местных и аккорды
гитар, бывало, по округе всей гремели
в вечерней тишине в предвыходные дни...
Мне кажется, что и сейчас их слышу голоса,
на лавочке придя в себя с музеем рядом,
из прошлого на время возвратившись.
Как много тех, кто строил Лозовую,
кто из руин наш город поднимал, ушли навечно.
Тела давно на кладбищах лежат,
их души с радостью за нами наблюдают,
а может, с горечью… Они молчат.
Уходит безвозвратно время.
Всё меньше тех, кто помнит старый город:
Зарудневку, Авиловку, Цыганский,
и Сахалин для многих просто остров.
Как город вырос – в основном микрорайоны,
благодаря ЛКМЗ (Супрун – создатель и директор первый)!
Дворец Культуры, Парк Победы, многоэтажек масса.
Десяток школ, училище Культуры,
Автодорожный техникум и профлицей.
Дворец с бассейном – гордость городского спорта.
И независимо от потребительской корзины –
повсюду магазины, магазины…
Да и аптек полно, здоровья родников,
от всех болезней нас иногда лишающих оков.
Храм Петро-Павловский, Собор Свято-Смоленский,
несущие духовности нам свет.
А сколько родилось, училось и трудилось здесь,
и всё ж покинули места родные
пять, десять, двадцать, лет назад?!
«Не мы такие – Время! Век!
Где глубже ищет рыба, а где лучше – человек…»
Но чтобы где-то на чужбине жить,
зачем минувшего картины ворошить?
И молодым покой в родном краю не снится –
сорваться из дому, в столице закрепиться,
причём, желательно другой страны –
«сдадим вот тесты, вуз закончим, пацаны,
и открывай, Европа-мама, двери –
у них всё классно? Мы проверим».
Вон четверо сидят у знака памятного, на скамейке,
уткнувшись в гаджеты, как виртуальная семейка.
А может, друг, и нам с тобой забить
на прошлое, махнуть рукой, забыть
страну, где родились, и предков,
родных, друзей, кому и так звоним мы редко.
Забыть историю, язык и песни? Это вряд ли… Нет!
Звучат родные голоса сквозь толщу лет.
Что мне хотелось бы сказать вам сразу,
подняв иль опустив кому-то дух:
«Кто вспомнит прошлое, лишиться может глаза,
но, кто забудет – будет жить без двух…»
30.07.2019.
Примечания:
Авиловка – северная сторона Лозовой, названная в честь вдовы сотника помещицы Софьи Авиловой.
ГТО – спортивный комплекс нормативов «Готов к Труду и Обороне»
Парк3 – железнодорожный парк культуры и отдыха по ул.Красной на Авиловской стороне.
«Девочка с птицей», «Теннисистка» и «Мужчина с девочкой на плече» – типовые парковые скульптуры 50-60 годов ХХ века.
ОРС – Отдел Рабочего Снабжения
ШЧ – дореволюционная аббревиатура железнодорожных частей. «ШЧ» – Шнуровая Часть. «ТЧ» – Тяговая Часть.
ЖЗЛ – Жизнь Замечательных Людей. Литературная серия художественных биографий выдающихся личностей мировой истории.
Герои сказок – почти современные парковые скульптуры.
Бюст Т.Г. Шевченко – в сквере его же имени.
Первый клон по Лозовой – первый в Лозовой памятник В.И. Ленину.
Стахановские дома – двухэтажные дома довоенной постройки. Названы в честь героя первых пятилеток шахтёра Алексея Стаханова.
Седьмого ноября – праздничный день и демонстрации в ознаменование Октябрьской революции 1917 года в Петрограде.
ЛКМЗ – Лозовской Кузнечно-механический завод, основное градообразующее предприятие города, на котором трудилось до 18000 рабочих и инженерно-технического персонала.
Памятник «Солдат, застывший скорбно» – памятник на братских могилах павшим во время Гражданской и Великой Отечественной войн на месте нынешнего Мемориала.
Зарудневка, Цыганский, Сахалин – районы старого города.
;