"Как любит лебедь линию гюрзы
за лебединый выгиб выи"
Геннадий Жуков
* * *
Как калека - за крест зацелованный,
как смертельно больной - у икон,
я держусь за стихи - за соломинку,
за светящийся в море планктон.
За сгоревшие в поле соцветия.
За невидимую черту.
За сияющие созвездия.
За зияющую пустоту.
Как ты, болезная? К слову сказать, бесполезная.
Вечно нетрезвая, вредная, словом, весьма!
Всё ещё держишь поэта ночами над бездною?
Иль соскочила, съезжать заставляя с ума?
Как там Высоцкий пел: пятками ходим по лезвию?
Жизнью ответив, но смертию смерть не поправ...
Я бы повесил того, кто придумал поэзию,
к наркоторговцу его, подлеца, приравняв!
Ночь ещё та! Ночь - датская, пардон!
Слова, слова, слова... Авось, сольётся
их эхо - в унисон. В тот самый стон,
что песнею у нас и днесь зовётся.
Ночь напролёт, ещё одну - не ту! -
перетерпев, весь - ожиданье чуда -
Поэт, как филин, ухнет в пустоту...
Ещё ему аукнется оттуда!
...Должно быть, так взывают по ночам,
наперекор запретам-суховеям,
уста пустынь-монахинь - к родникам,
от ереси невольной холодея.
Так смертный любит вечности блесну
заглатывать, обманутый жестоко.
Так мы должны беречь - зеницу Ока! -
Божественного Слова крутизну.
Так любит лебедь линию гюрзы...
...а, впрочем, вдохновенье рифмоплёта –
соломенное тельце стрекозы,
охваченное пламенем полёта.