Пришла весна, морозы позади.
Растаял снег, и отступила стужа.
Идут порою тёплые дожди,
И воробьи резвятся в тёплых лужах.
Контроль, автобус, трап – и в самолёт
Проводит пассажиров стюардесса.
На кнопку «Engine start» нажал пилот.
Обычный рейс: «С. Петербург – Одесса».
Обычно все расселись по местам,
Без суеты. Ремни со знаньем дела
Защёлкнули на бёдрах тут и там,
И лишь один возился неумело.
Старался и бурчал себе под нос,
Портфель ногой под кресло задвигая.
Случился у защёлки «перекос».
Не только у неё... Того не зная,
Летел в Одессу старый эскулап,
Трудам его должны там дать оценку.
Вздремнул немного, слышен лёгкий храп,
И вот уж кто-то тянет за коленку.
Глаза открыл, в салоне суета,
Наружу смотрят все, в иллюминатор.
Заметно меньше стала высота:
Неуправляем стал стабилизатор.
– Всем по местам, и подтянуть ремни,
Готовим аварийную посадку.
Профессор «сам в себе» все эти дни:
Листает свою синюю тетрадку.
Толчок... И набегает полоса,
Обратной тягой реверс бьёт упруго,
И тормоза завыли «в голоса»
От жалости к себе и от испуга.
Назначен час, симпозиум не ждёт,
Там дисциплина – всё пойдёт по срокам.
Не ждёт их здесь исправный самолёт:
Аэродром «подпрыга» и «подскока».
Надеясь в глубине души успеть,
Уже готов тотчас поверить в чудо.
– Хоть на метле я должен улететь! –
Но в капонирах лишь металла груда.
– Четыреста км – не долгий путь,
Должны же быть у местных «интересы».
В дороге я успею отдохнуть,
Возьму в аренду «Ладу» до Одессы.
Вмиг просчитав в уме свой «интерес»
(На пассажире грех не «навариться»),
Решил водила «срезать» через лес,
Чтоб зАсветло потом домой явиться.
Взошла на небе полная луна,
И гроздья звёзд висят на небосклоне,
Бодрит прохладный ветер из окна,
А «Лада» то заплачет, то застонет.
Бормочет незатейливый мотив
Хозяин вместо старой магнитолы.
Профессор, отчего-то загрустив,
Вдруг вспомнил про таблетки и уколы.
Их сОздал он путём больших затрат
И вот сейчас мечтал в пути средь мрака
Всем доказать их стойкий результат
И показать лекарство против рака.
Но что-то где-то снова не «срослось»,
Не уберёг их Бог от «перекоса»:
Об острый камень поломалась ось,
Потёк бензин из старого насоса.
Останутся в лесу его мечты
И стойкая вакцина против рака.
Луна светила ярко с высоты,
Шептал на ухо ветер-забияка:
– Твоя печаль? Ты вправо посмотри!
Домишко, что стоит на косогоре.
Печали там немерено внутри,
И выше крыши там людское горе!
Подумав, что усталость верх берёт,
О ствол сосны рукой облокотился.
Взглянул направо, вверх, затем – вперёд,
Застыл в испуге: свет в окне светился.
На косогоре дом, за ним река
В прозрачных водах звёзды отражала.
И в первый раз не слушалась рука,
И воздуха, казалось, было мало.
Когда испуг в глазах и шок прошёл,
Когда вернуло в лес его сознанье,
По тропке к домику уверенно пошёл
В холодном свете лунного сиянья.
Открылась дверь, свеча в руке горит:
(Красивая, довольно молодая),
Печальный взгляд о многом говорит,
И голова... совсем уже седая.
– Входите же! Чем я могу помочь?
Изба протоплена, и чай ещё парится.
Какая-то особенная ночь.
Вы извините, я пойду молиться.
Болеет сын, диагноз подтверждён,
Для безнадёжных нет в больнице места.
Ребёнок недугом тяжёлым поражён,
Не нахожу себе я в жизни места.
Вы помолитесь тоже за него,
Обоих нас наверняка услышит,
Уже не помогает ничего:
Глаза в слезах, и очень трудно дышит.
Сказали мне, что доктор есть один,
Лекарство есть, есть результаты, пробы.
Но не придёт к нам этот господин.
Всё отдала б, его увидеть чтобы!
Печёт в груди, и слёзы по щекам.
И снова стресс! Сомнений не осталось:
– Господь, Ты – есть! И был со мною там,
Где в первый раз крепление сломалось.
И там, где мы теряли высоту,
И там, где тормоза от боли выли,
И там, где «Ладу» взял совсем не ту,
С мотором старым и под слоем пыли.
Ты дал мне шанс две жизни сохранить,
Взглянуть на мир открытыми глазами.
Уверен я: ребёнок будет жить,
И, значит, мать останется здесь, с нами!