Поднятый на дыбы,
предпусковою тряской
скован корабль, шпилем прицеленный в альфу Лиры.
Если бы да кабы...
Оглянешься, видишь ясно —
Землю на трех китах в антропоцентричном мире.
Из тающего Ковша
расплёскивается млеко
неисчислимых солнц, рассеянных по спиралям.
Мы делаем первый шаг —
маленький шаг человека,
титановыми плечами своды небес попирая.
Поблёскивает Вега,
раскинул крыла Орёл,
сумрак вдоль горизонта — цвета румян девичьих.
Мы в эпицентре века.
О, как высоко забрёл
разум, провозглашающий «veni, vidi, vici»!
Мы вглядываемся в атом
и в звёздные ореолы,
мы Лунных морей достичь на нашем веку успеем!..
Заря занялась над бантом
морозного Ориона,
под острыми козырьками колючей Кассиопеи.
В утренней дымке меркнет
призрачный свет Денеба.
Кипит кислород, клубится — курится фимиам.
По межпланетным меркам
мы лишь метаем в небо
копья — подобно древним, метавшим их в океан.
Дрожит голубая завесь,
звёздная пыль Стожаров...
Что невозможно сегодня станет возможным завтра.
Нас одолевает зависть
к тем, что сойдут на ржавый
песок марсианских рек, — к завтрашним космонавтам.
С зодиакальных сфер
посмотрит на нас потомок,
и будет он нами горд, и будет нам благодарен
за то, что стремились вверх,
едва ли боясь поломок,
и под куполами храмов — устроили планетарий.
Полвека ещё, и роем
дюралевых жал вонзится
в синюю даль пространства первый межзвёздный флот!..
Блекнет над космодромом
чёткая грань Возницы.
Наше настало время. Солнце совсем взошло.
Клапан дренажный лязгнул.
Отрыв. И рябит Медведица.
Мысль обретает форму, где тело теряет вес.
Оглянешься, видишь ясно —
а всё-таки она вертится!..
Всего только три ступени в лестнице до небес.