я видела свет, я сражалась с тенью.
я знаю: молчание тоже пение,
если застынешь в душевной коме
или посреди агонии.
твердили, счастье в седьмом вагоне,
но, я дрожа на пустом перроне,
помнила: мой – неизбежно первый,
в котором дожди и нервы.
в котором чай полуночный сладкий,
и люди смеются, как будто гавкая,
мечтая втайне о чёрном кофе
и маленькой катастрофе.
и я бежала с последней станции
в леса таких, как и я, повстанцев,
кто отдал сердце ветрам и горю
и сгинул навеки в море.
но, может, однажды в сырую осень,
я небо увижу в макушках сосен,
и сердце, сияя апрельским солнцем,
вдруг снова во мне забъётся.