По-видимому,
У У Homo sapiens
В крови
Есть оттиск ДНК
Древнейших
Доисторических зверей. -
Да не вегетарианцев, -
Хищников жестоких,
Кровожадных.
Они-то и берут враз
На себя
Командование
И управленье мозгом
Homo sapiens,
Как только
Предоставится возможность
Вдруг безнаказанно
Позверствовать,
Отбросив
Все ограничения морали.
Это в войсках нацистов,
Завладевших всей Европой,
И раскрывалось
В полной мере,
В убиийц или насильников*,
Вершаших подлости
Кровавые свои
Над мирными безвинными
Людьми
В угоду Молоху кровавому
Нацизма, превращая
Людей, вроде,
цивилизованнейшей нации
В подонков,
Оставивших в Союзе
Свой кровавый след
От Львова, Киева
Бердичева , Житомира
До Сталинграда
И Воронежа*,
Ростова, Каунаса,
Крыма и Кавказа.
------------------------------------------------------
* - См. ниженприведенное Приложение.
ПРИЛОЖЕНИЕ.
Ирина Арапова
АДРЕС КРОВАВАВЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ НАЦИСТОВ -
ВОРОНЕЖ, Песчаный лог.
( https://www.proza.ru/2011/10/17/1393 )
Долгие годы в доме моей тети, в старом фотоальбоме хранилась газета «Коммуна» от 15 октября 1943 года. Этот выпуск "Коммуны" вышел с призывом: «Проклятие и смерть немецким палачам!»
Как газета попала в дом моей тёти и почему бережно хранилась много лет?
В 1941 году на улице Рабочий городок, что расположена между берегом реки Воронеж и улицей Сакко и Ванцетти в доме номер 107 жила семья.
Глава семьи - Василий Васильевич был призван в ряды Красной Армии в первые дни 1941 года.
Дома, В Рабочем городке, в Воронеже у него остались мать Аксинья Антоновна, жена Ольга и трое детей. Две девочки — Нина и Валя, и мальчик Борис.
Когда в 1942 году стало понятно, что город не удержат и немцы скорее всего войдут в Воронеж, горожане стали покидать его пешком с детьми и котомками.
Эвакуация заводов и учреждений проходила и раньше, ещё осенью 1941 были эвакуированы оборонные заводы города, вместе с сотрудниками и членами их семей.
Аксинье Антоновне было шестьдесят и она понимала, что лишь создаст дополнительные трудности в дороге невестке и внукам.
- Идите без меня. Кто меня тронет? Кому нужна старая больная женщина?, -
сказала она на прощание. Аксинья Антоновна осталась в Воронеже. Через три
дня в город вошли немцы.
Ольга с тремя детьми добралась до села Макарье, где провела все месяцы оккупации города. Там в семье случилось первое несчастье. Маленькая девочка Валюша, которой было полтора года заболела и умерла. Девочку похоронили на сельском кладбище.
212 дней через город проходила линия фронта. 25 января 1943 года Воронеж был освобождён от немецких оккупантов.
Город лежал в руинах, припорошенных снегом, не осталось ни одного целого дома, город бомбили и обстреливали из артиллерийских орудий и немцы, и наши. На улицах трупы солдат, наших, немецких, искорёженная боевая техника, разбитые трамваи, порубленные снарядами деревья. Да и улиц нет, перекрыты завалами.
Как только стало возможно, Ольга с двумя детьми — Ниной и Борей, вернулась в город.
Дом в Рабочем городке, 107 оказался разрушен, Аксиньи Антоновны нигде поблизости не было.
Кое-как устроились в уцелевшем полуподвале. Стали искать, спрашивать о судьбе бабушки, но никого из соседей, кто оставался в Воронеже в оккупации, найти не смогли.
В июле 1942 года немецкое оккупационное командование вывесило приказ - все жители города должны покинуть его в течении нескольких дней, за неповиновение - расстрел.
Немцам не нужно было мирное население в оккупированном Воронеже на линии фронта.
В городе оставалось еще довольно много жителей. В основном женщины, дети, старики.
Мужчины находились на фронте.
Не все знали о страшном приказе. Радио не работало. Люди боялись покидать свои дома и выходить на улицы.
Ранним утром, когда солнце только вставало, а горожане ещё спали, по улицам прошли немецкие зондеркоманды.
В состав зондеркоманд входили и венгры.
Автоматчики с овчарками методично обходили дом за домом и под лай собак вышвыривали людей, не давая возможности собрать вещи и одеться. Люди одевались и обувались на ходу.
- Шнель! Шнель! - слышались грубые окрики. То и дело раздавались автоматные очереди. Людей гнали из родного города, как скот...
Ничего этого Ольга тогда не знала. Как-то возвращаясь домой с работы она увидела, что у доски объявлений, где уличный комитет обычно вывешивал различную информацию, стояли люди и внимательно просматривали какую-то газету. Лица людей были сосредоточены.
Ольга подошла и стала читать: «Проклятие и смерть немецким палачам!» - гласил заголовок.
А дальше шли списки граждан города Воронежа, зверски замученных и расстрелянных гитлеровскими бандитами в Песчаном логу.
Почти в самом начале списка она наткнулась на свою фамилию:
Петренко Аксинья Антоновна, Рабочий городок, 107.
Ольга вскрикнула и заплакала. -
- Это же мать моего мужа! Он на фронте. Как я смогу сказать ему об этом!
Люди, стоящие рядом и не нашедшие в страшном списке никого из родных и знакомых стали утешать Ольгу.
Кто-то сказал:
- Возьмите газету. У Вас будет хоть какой-то документ.
В страшном волнении Ольга стала снимать газетный листок с доски объявлений. Прижимая газету к груди она побрела домой сообщить скорбную новость детям: Ниночке и Борису.
Дома ещё раз перечитали газету. Ещё раз вглядывались в страшные строчки списка, надеясь на какую-то ошибку.
Но ошибки не было. У Аксиньи Антоновны оказался паспорт в кармане пальто. Из 452 расстрелянных, только немногим более ста были опознаны по документам, среди них женщина с ребенком до одного года. Среди взрослых было обнаружено еще тридцать два неопознанных детских тела.
Когда стало известно, что можно пойти в Песчаный лог, шестнадцатилетняя Ниночка пошла искать среди расстрелянных бабушку.
От Рабочего городка до Песчаного Лога идти было довольно далеко. Одета девочка была легко. Было холодно и очень ветрено.
Ниночка шла мимо лежащих рядами и группами замученных людей и силилась узнать среди изуродованных тел свою бабушку. Опознать родных можно было только по истлевшей одежде.
Ниночка вернулась домой едва живая, она ничком легла на кровать и больше не встала. Девочка умерла через несколько дней. Её похоронили на Коминтерновском кладбище.
Когда в 1945 году Василий вернулся домой, то узнал: дом разрушен, мать расстреляна, две дочки умерли.
Он прошёл всю войну артиллеристом от Воронежа до Вены. Его гимнастёрку украшали боевые награды, а матери и двух дочек больше не было. Пережить такое было почти невозможно.
Но жизнь продолжалась, надо было строить дом, - участок выделили.
А когда дом был почти готов, то родился в семье у Ольги и Василия мальчик Александр. Было это в 1946 году. Мальчик лежал в опилках завернутый в одеяльце, там ему было мягко и удобно.
Прошло много лет Александр стал взрослым человеком. Женился на моей родной тёте Галине, у них взрослая дочь и внучка.
Когда приходит 9 Мая, мы собираемся все вместе и едем на юго-западную окраину Воронежа.
Идём страшной дорогой, которая оказалась последней для 452 воронежцев, подходим к плите с надписью Петренко Аксинья Антоновна и дата смерти — 1942 год, кладём скромный букетик цветов из сада на Рабочем городке на плиту. Стоим, молчим.
Мысленно пытаемся представить тот ужас, который творился здесь в августе 1942.
Линия фронта проходила через город на севере по городскому парку и по реке Воронеж. Город находился под огнем с двух сторон, - били немцы, били наши.
Среди мирного населения - много пострадавших. Израненные воронежцы пытались получить помощь в госпитале, расположенном в школе, где принимали гражданских лиц.
В июле-августе 1942 года он еще работал.
Люди тянутся вереницей туда.
Мирное население на линии фронта оказалось большой помехой.
27 августа к госпиталю подъехали грузовики, крытые брезентом, в них стали грузить пациентов: стариков, женщин, детей.
Врачей расстреляли прямо во дворе школы.
Грузовики с пациентами направлялись на юго-западную окраину, останавливались возле неглубокого лога, людей вышвыривали из машин на землю, заставляли ложиться лицом вниз и стреляли в них в упор, следующий грузовик привозил новую партию, и те уже ложились лицом вниз на ещё не остывшие трупы...
И обязательно каждый год заезжаем на Коминтерновское кладбище, где рядом с аллеей мраморных и гранитных помпезных памятников почётным гражданам Воронежа, находится скромная могилка. С фотографии смотрит на нас девчонка с косичками, которой всегда будет 16 лет, она не смогла пережить ужаса Песчаного лога.
Александр не видел свою бабушку и сестёр , он родился в 1946 году, после их гибели.
Но память о них, о беззащитных жертвах фашизма, наших родных, наших Воронежцах не доживших до Победы, живет в наших сердцах все эти послевоенные годы.
Пока мы помним их, они живы.
25 сентября 2019-г года.