Рисуй.
И просыпайся.
Тебе это привиделось.
Рискуй,
Потом покайся.
Только будь,
По-настоящему,
Не создавай видимость.
Зажги
Те звёзды в небе,
Которые до этого не зажигались.
Остынь.
Потом покажется,
Что все внутри таким же осталось.
А на самом деле ты пережил бунт.
В душе.
Даже шрамы на теле уже.
И кто это теперь?
Кто на самом то деле?
Летит.
Снова летит в мечты.
Чувствует ответственность за любовь.
Оттачивает ее.
Не упускает.
Несет на руках.
Пылинки сдувает.
Ищет правду правдивую.
Живую. Настоящую.
Ту, которую создаёт, и несет.
Несет в мир. Разливает...
Где может.
Где услышат.
Хоть чуть-чуть.
О ком она?
О каждом.
Хочется прикоснуться к ней.
Разукрасить все, что можно,
И что нельзя даже.
Прокричать, проорать.
Создать бумажную.
Не знает ни тот, ни другой, ни третий,
Ни пророк,
Только суеверный ищет знаки.
И находит.
Как же это удивительно.
Больно станет лишь потом.
И как тут не верить.
Тебя режет, раздваивает, убивает, а ты...
Смотри, слушай, ищи.
Все равно все произойдёт не так,
Как ты предполагал.
Ручей творений, и ты уже здесь.
А кто говорил что нет.
Я нарисую, я вылью, разотру, развею.
Может это даже риск.
Но чего уже бояться, если все равно смерть?
Главное, чтобы это не умерло.
То, за что Бог возлюбил человека.
Может это творчество?
Наверное, одно из.
Хочется оставить то, что живо,
Выплеснуть то, что бунтует.
Его никак не назовёшь.
Не хочется.
Любое название слишком мизерно.
В бездну, бисером.
Изнутри, наружу, сквозь.
И мне не надо больше таких.
Я с ними не борюсь.
Приехали.
Где конец будет видно только потом.
Если вспомнишь, что это он самый.
Да и это может быть только лишь кажется.