Когда всё безнадёжно-одиноко,
мне кажется, что было бы легко
стоптать три пары медных башмаков
и отыскать тебя, мой ясный сокол.
Нет ссылок ни на Фрейда, ни на Сартра,
и, например, ещё философ Кант
ни слова не сказал о башмаках -
а я бы их топтать взялась хоть завтра.
Дождями бы капризила погода,
скрывался шаловливо каждый брод.
На древний пень усевшись, как на трон,
вела бы счёт я башмакам негодным:
"Истоптаны сабо из красной меди...
дыра на пятке... путь к тебе далёк....
Мне нагадал сегодня василёк -
брести к тебе босой, брести и бредить..."
Готова я сто пар и даже больше
любых стоптать - и медных, и других,
тебя найти, дорвав все башмаки,
и отдохнуть от боли, мой хороший.
И посохов ещё - больших и разных,
уже не помню сколько - истрепать...
Но не бежит по берегу тропа,
осоки острый край грозит напрасно.
Замедлился кузнечиковый стрекот,
а лес вокруг задумчиво затих.
У бледных рыб истерика и тик:
сижу и башмаки бросаю в реку.
Мне некуда идти.