Ни рёбер, ни скелета, ни шиша,
Лишь голая и босая душа.
Живут на белом свете чуть дыша,
Мои не защищённые стиша.
Они — сироты, Гавроши, грачи,
Как солнца луч в преддверии ночи.
Не в помощь им все главные врачи,
Хоть лучшие рецепты им строчи.
Да, их кто хочет бьёт, кто хочет мнёт
И чувствуют они вселенский гнёт.
Но даже если кто-то их поймёт,
То власть над ними вряд ли обретёт.
Пусть говорят, что смысла в этом нет,
Что суждены моим стишам сто бед.
Я ж, отпуская их на белый свет,
Пытаюсь сам в себе найти ответ.