В начале выглядит как цветы, кино, вино, приглашенье в гости.
В финале выглядит как бинты, как фарш, сожженный до белой кости.
До белой кости и запах, да, что в тонет в мороке плоть от плоти.
На шпиле — северная звезда, в иголке — морфий чтобы колоть и
я не забуду тебя всегда.
Какой-то ****ый сериал: разряд, разрез и жена под дверью.
Как будто боженька проверял, и каждой твари — согласно вере.
А вера наша была тонка — вся на соплях да на честном слове
врача, и всполохе маяка, лучом доставшего изголовье,
где раньше — раньше была рука.
Он говорит: говори давай хоть из-за моря, хоть в пополаме.
Не отвлекайся, не завывай, утрись, взбодрись, докажи делами —
неунывающий морячок. Любая сводка — моряк не плачет:
«Ожог снаружи, внутри отек; он встанет, встанет — а как иначе?», —
но гаснет утренний маячок.
И все, финита. Кто бил челом — платите нынче другие цены.
Все приглашаются на поклон и дружно валятся с авансцены,
как в яму, вырытую собой:
безумной долей,
бездумной волей,
беззубой болью,
как нерв нагой, —
смешное племя, в последний бой
вооружившееся любовью.
5.11.2019