Как тяжелы в рассвете веки
от призрачных шатаний в ночи.
Вставать бы надо, нет уж мочи
их приподнять, но страх — навеки
на кровати в таинственны миры попасть —
глаз приоткроет, а другой
с ассиметричною враждой
застрянет вдруг на полпути.
С ворчаньем, оханьем в груди
сползёшь на пол, там — на карачки.
(Иль в качке ты, или на скачках?)
Пора открыть бы правый глаз,
пробраться к крану и водицей
продрать его. В зеркАлах лица —
на хэллоуин бы на показ!
Ну, будет над собой глумиться.
На что-то всё ещё сгодиться
и пригодится, и не раз.
Так, подмигнув себе не правым, —
ещё тот видит ночи сны —
как прежде, духом бодрым-бравым
(но будем мы с собой честны:
схватить себя бы за волосья
и ткнуть бы носом в кучу дел)
вдруг улыбнуться захотел.
Ан нет, улыбка не даётся.
Забыл на полке свои зубы.
На место их! Вмиг впавший рот
оскалом дружеским согнётся,
то ли язвит, то ли смеётся:
«Дожился брат, попал в компот!»
Немного обсосав во рту
тот инородный материал,
увидишь милую улыбку
и скажесь в зеркало: «Нахал,
не смей смеяться над убогим!»
Возьмёшь в свои ты руки ноги,
гордишься, что ещё удал.
Припомнишь милого повесу,
летел в пыли на почтовых,
Всевышней волею Зевеса
Наследник всех своих родных.
Тот дядя самых честных правил
его наследством заманил.
Поэт, кому ты будешь мил?
Кому наследство ты оставил?
26.09.2019
фото моё