Тирца́, вся в чёрном, без лица
Солнце расплывается как в смоге,
продираясь в грязный небосклон...
Тонко взвесь завесила отроги,
затянула горочку Мейрон.
Сядет на краю обрыв-ущелья
девочка-игруля, дико фрум...
У её лавсановой постели
Теилим открыты наобум.
Девочка-дыханье, цвет приплода,
хочет ветер с моря уловить,
но сегодня, как назло, погода
путает долинную финифть.
Душно, сохнет горло, а суббота...
Хмарь всё лезет из песков Нефуд...
И уйти-то вроде неохота,
но и дома-то ещё не ждут.
.....................................
..................хамсин..............
......................................
......................................
...Вечереет быстро в комнатёнке—
за окошком жёлто-серый мрак...
Где ж Машиах? Не понять девчонке.
Он не появляется никак.
Пылевые тучи Палестины
порошат чуть вызревший инжир;
в серебре цитроны-апельсины,
освящают вознесённый мiръ.
Пропадает смысл... Возникает...
Что мы знаем? Это наша весь.
По весне съедаем мы кезаит,
прибывает радостная весть.
Но сегодня-завтра запылённость...
Послезавтра эта взвесь как месть?
Вознесённость? Лучше приземлённость.
Только взвесь в окошке, только взвесь.
Глоссарий
Тирца— женское имя. Давным-давно город Тирца был столицей северного Израиля.
Сейчас там арабское поселение.
Впервые я увидел евреек, полностью задрапированных чёрным покрывалом , в квартале "100 ворот".
А теперь, в Цфате, некоторые девушки и женщины закутываются в чёрное и закрывают лица толстой вуалью. Как и соседки-мусульманки.
Гора Мейрон, в Верхней Галилее. У подножья святая усыпальница.
Фрум, на идиш, означает «из соблюдающей семьи». Очень религиозные.
Нефуд, обширное пространство аравийских барханов, где трётся песок.
Теилим, книжечка псалмов.
Хамсин, или хамасин (шарав), сухой, изнуряюще жаркий ветер и из Аравии, и из Африки. Суховей.
Сухой туман, сухие вихри.
Машиах, мессия.
Кезаит, кусочек мацы величиной с маслину