восстал прах из праха,
плоть из плоти, ум из ума,
фаллос из фаллоса.
заголосила тварь раболепная,
прикинулась пьяной и слепой.
заговорил мордатый скопидом,
зачиркал тушеными пряниками.
в ансамбле заговорил исток тесьмы.
упала казнь в омут, свалился держатель
палки в бутылку отставки.
так кричат, так признаются.
в селе, в истязании, даже говор
слепит узор.
разговаривает анафема,
боковой канал приписывает
прокуратуры прокураторам.
сияет слепой член,
звенит робость песка.
из петли вылазит червь,
из кляксы рождается
микрокосмос.
притязает, притязает малинник
в бултыхании, в привидении
ночлега.
раскивался подорожник,
тетива зазнобила
в четверге, в поисках,
в неотложках.
касается прилежно,
словоблудно касается стекла,
марает обручи закваски.
кричит падаль, кричит.
вопит предмет, вопит.
говорит ухо, глаз, нос.
говорят волосы приюта.
величие перья растеряло,
раскидало заклепки плаценты.
в снегирях пустоши,
в размазне гривы,
в терпении подкидыша.
лифчик держит воск мафии,
корточки манят в телевизор
агорафобии, телега скомканная
на лифте, в жадных усах
палитры.
кочует маша, в кефире
топает синим глазом.
кегли тихо теми,
русо воздух корью.