Переделка стихотворения Александра Введенского "Где. Когда."
Посвящается поэтам-футуристам, модернистам и художникам-авангардистам. В частности: А. Введенскому, В. Маяковскому, Е. Летову
Здесь. Сейчас.
Здесь.
Здесь он сидел прислонившись к камню. На открытом пространстве. Он сидел объятый мыслями. Колосилась трава. А подростки вдали жгли арматуру. Читайте по его губам:
Прощай бетонный тот забор
Что обвиваем был кустом
Прощайте колкие осколки
Стекла пустынных тех. складов
Прощайте дальние дороги
Прощай сожжённая трава
И убегают облака
Скорее всего, он надумал здесь и сейчас уходить.
Прощайте хилые леса,
Прощайте пыль и небеса
Прощай зелёная трава
Прощай вода
Прощай, о да
Лицо его отягощено лёгкостью настоящего. Он рассматривал родные молчаливые глыбы покинутых блочных домов.
Прощайте узоры железок на балконе
Того последнего этажа
Прощайте пустые коридоры
Мешки цемента и куски льда
Я исследовал вас от начала до конца
Я залазил на окна
И руки царапал
Марал одежду об известку стен
От собак я бегал
Пугая людей.
Но тут он вспоминает или возрождает иллюзию о том, как ходил на поле.
Поле прощай. Прощай край.
Не имеет поле край.
И ветер гуляет
Теперь без меня
И в солнце и в снег
Гулял я в обед
Осторожно и тихо
Крался к обломкам
Весело бегал играя с тенями
Все утопает в игристой зелени
И нет более весёлого времени
На поле простор
За полем суета и укор...
Прощай этот дивный отдельный мир
Как иллюзорен ты б не был;
Прощайте охранники, собаки, пластиковые вилки и бетонные обломки!..
Прощай, земля.
Но тут он дает знать о своей второй родине - о море.
Прощай бескрайняя соленая гладь
Отрадно за тобою по утрам наблюдать
Ласкают слух мой крики чаек
Бушует ветер рвя старый флаг
И не было такой красы
Прощай слоеный вкус волны
И море не зеленое
И море иллюзорное
И что мечта,
А что же шутка?
Вот убегают вдаль последние минуты...
Море прощай. Прощай рай
Прощай чудесный южно-северный край.
О последнем что есть в его мире он тоже вспомнил.
Прощайте и вы
Лужи и киты
Ну вот, сказав всем прощальные слова, он не спеша достал из одного кармана шею, из другого-узел и верёвку - и оторвался ногами от родной сырой земли. И тут состоялся второй акт - с ним прощаются все.
Ветер взбушевал густую листву берёз и тополей, деревянные пустующие избы заскрипели. Собаки завыли. Пыль на пустыре поднялась. Травы зашумели ещё сильнее и сказали:
Он навещал нас постоянно
Он умер и все уходите обратно
Мы в сердце его каждый день шелестели
Мы вдохновляли
Мы еле ели
Часто средь нас он братом блуждал
Он видел и слышал и уважал
Жаль такого человека терять.
Время никогда не вернётся вспять.
Но что он сможет ответить травам.– Ничего. Он уходит ввысь.
Безмолвные старые стены отсутствием звука высказывали следующее:
Прощай, скиталец
Засыпай
Пусть будет мил твой новый рай
Душа спокойна
В поздний час
Ну а кто спасёт и нас?
Ну а кто спасёт?
Кто нас?
Но и на это он не сможет возразить.– Он покрывается холодом.
Травы и стены подарили ему заново все его светлые воспоминания и небольшое количество сладкой ностальгии.
Травы сказали: в последний час
Березы ответили: взор твой угас
Стены сказали: здесь и сейчас
Кто-то промолвил: прости же и нас.
Он молчит ведь не умеет больше говорить.
Капли моря сочились по песку как кровь или как тонкой струйкой бежит вода из крана. Как когда-то у него дома. Вода тоже прощается. Прям как...Вот так. А настоящее море бушует на его другой далёкой родине. Свирепо шумит, разбивая камни. Неистовствует по покойнику как царь. Оно тоже провожает его. А он лежит словно забытый кем-то дневник на солёном берегу.
Теперь помню всё, что было до меня
Открыта теперь тайна смысла жития
Воспоминания летят на крыльях бытия
Вот и жизнь моя вся.
Что сможет сделать он воде - Ничего. Он растворяется. Широкое глухое поле словно зеленое море тихо шелестит наблюдая гибель. Оно тоже устало: в её недрах похоронено очень много людей. Имеет ли это море очертания корабля - нет, оно его не имеет. И он ничего не сможет возразить теперь полю. Но вдруг! Затрубили где-то далеко в вышине. Не то демоны не то божественное провидение. Он поднял свой взор на людей.
Сейчас
Как только он глаза свои прикрыл, он глаза свои приоткрыл. Он вспомнил всё как ясный день. Он забыл попрощаться с некоторым. Значит он забыл попрощаться с прочим. Миг смерти отпечатался в его мозгу. Он вспомнил все эти стремянки, шестёрки, шестерёнки... Ритм и переполох, что окружали его всю жизнь. Вспомнил как на тёмном небе тихой ночью зажигают звезды. "...Значит это кому-нибудь нужно", - сказал Маяковский. Ах Маяковский. Тот самый Маяковский что жил до него. Тут тень яркого неказистого света лежала на всём. Тут тень неказистого лежала на всём. Тут тень яркого лежала на всём. Тут Тень лежала на всём. Он видит абстракции, но молчит. И дикари, а может и да, дикари, с плачем, похожий на шелест полей, на пение соловьев, на колыхание высоких тополей, на свет солнца, на снегопад, на капли воды с сырой крыши, на завывание ветра в пустынном коридоре, на мягкое осыпание бетонных стен, держа венки над головами, спустились с высокого холма небес на широчайший непостижимый простор земли. Ах Маяковский...Маяковский... Всё.