Мне снились прошлого лихие отголоски
Про жизнь шальную, корабельный трюм...
И по утру спускаясь вниз за папироской,
Надел я самый праздничный костюм.
А в Брюсовом задумчивый товарищ
Непреднамеренно задел меня плечом.
Я вдруг узнал его взъерошенную челку
И старый плащ, не красивший его.
- "Прошу простить, что я вас потревожил,
Здесь оживленно, что не говори.
Вот помню, год я девятьсот десятый,
Здесь не горели даже фонари."
Он протянул мне руку - "Я - Есенин.
Сергей". Слова застряли комом в кадыке...
Есенин! - я не верил счастью!
И руку его сжал в своей руке.
Потом мы говорили четверть часа.
О том как жили раньше и сейчас,
О том как много было бурь, о смене власти,
И очень много о его стихах.
Мне не терпелось расспросить о яркой славе
И первых поэтических шагах,
О чем читал на мраморе княгиням,
А после для народа в кабаках?
Он говорил со мной весьма учтиво
И добрый взгляд на сдвинутость бровей,
Лишь раз менял, когда журил за чванность
И расторопность шумных москвичей.
Он рассказал о долгих переездах,
О хрупком одиночестве ночей...
Его за искренность хотелось звать - Сережа,
Но я учтиво назвал его - Сергей.
Я возвращался, позабыв о папиросах,
Тая в себе с десяток разных дум.
И лишь в Газетном понял - для знакомства,
Я выбрал самый правильный костюм.