Альфред иногда звонил мне в Ригу из Москвы на работу в лабораторию.
Мы познакомились на пляже в Саулкрасты.
Утро было туманное, но день обещал быть солнечным.
Мы собиралась с сестрой к морю, она не смогла, а я уже настроилась и поехала одна. Лежала, уткнувшись носом в песок, и одним глазом наблюдала за компанией, расположившейся недалеко, я была стеснительная до невозможно, даже купаться одной было неудобно. Стояла такая жара, песок был такой горячий, очень хотелось войти в морскую волну.Но я лежала и продолжала наблюдать за этой компанией.
То были москвичи, как потом узнала, высокая важная дама танцевала в ансамбле "Березка", ее муж не был таким заносчивым,его звали Волеком. он был ниже своей супруги почти на голову. С ними были молоденькая девочка и мальчишка (племянники) и двое красивых смуглых парней. Я наблюдала, пытаясь определить чьи же это дети.Парни бешено с ними резвились в море.
Все же я не выдержала этой жары, вошла в прибой, окунулась в волне, потом на берегу, обсыхая читала "Науку и жизнь". Бросила журнал на покрывало и снова легла. Двое из этой группы отделились и подошли ко мне. Присели на корточки, попросили почитать журнал (понимала, что это повод познакомится, я загораю одна,значит местная). Альфред явно доминировал, а Рубен Антонян смуглый спортсмен (хоккей на траве) Понимала, что без обязательств, курортный романчик.
Москвичи жили в кемпинге у самого моря,он до сих стоит заброшенный в высокой траве,только забор из сетки напоминает об этом кемпинге. Москвичи приехали на своих машинах, варили кашу, иногда ходили в близлежащую столовую. Предлагали мне оставаться у них,но я отказалась.Альфред каждый день провожал меня на электричку.
В Москве он занимал какую-то важную должность,но о себе мало рассказывал.Я знала О нем только имя отчество и фамилию. После его отъезда мы часто созванивались.Он писал мне письма Но однажды по телефону мне ответили, что Альфред Дмитриевич ушел на повышение и теперь работает в министерстве.
Мы радовались морю, солнцу, Альфред читал мне белые стихи, которые сочинял мгновенно, тестировал меня на знание оперных арий. Он был стройным,загорелым. Мне было 18, ему 34, но разницы в возрасте совсем не ощущала. Он мастерски делал "колесо" на песке.
Это был настоящий мужчина, на которого можно положиться. Я боялась глубины, а он тащил меня в море, потом нырял и хватал за ноги, выныривал и обнимал, я кричала. Однажды мы зашли очень далеко, а обратный маршрут изменили и попали в глубокую яму. Я пыталась плыть, он заботливо поддерживал.
Целый месяц я весело провела с ними, я знала, что он помолвлен и продолжения не будет.Хотя он изучал меня, с нами как-то за одним столом сидела старая еврейка, их знакомая ,она задавала мне много разных вопросов словно тестировала В Риге у них были друзья, мы ездили в гости на улицу Лабораторияс. Какой-то частный дом с высокой крутой лестницей. Там жили евреи.Нам положили горстку вишен в хрустальную вазочку. Я сидела на старинном диванчике над которым висела большая картина маслом и думала, боже, какая у них старая мебель(антиквариат) Я до сих пор не люблю старинную мебель, чужая энергетика принадлежащих раньше кому-то вещей подавляла. Потом присоединилась Тамара из Риги и ее муж, мерзкий и возвышенный еврей. Подумаешь, важная персона, работал в кассе филармонии, он доставал дефицитные билеты на концерты.В те времена он был большим человеком.
Мы поехали в Домский собор на концерт органной музыки, Альфред, подняв руки к куполу, громко хлопал, я спросила: Тебе понравилось? Он ответил: Я акустику проверяю.В этот же день мы поехали в Юрмалу к Аркадию Райкину на дачу, но не застали. Ходили по кафе, ели мороженое. Альфред спрашивал: Ты любишь меня, смотрел мне в глаза, но не было любви,но тогда я не понимала, он мне просто нравился.Вечером Альфред провожал меня на электричку в тельняшке и белых брюках, кружил на руках.Где-то в соснах у моря, когда пляж опустел на закате мы целовались. Он испачкал белые брюки,они были в зеленой траве,мы спустились к морю, чтобы их постирать.
И вот его звонок спустя год, он сказал, что будет в Риге, но больше никаких координатов. Я знала его фамилию и легко нашла гостиницу, где он остановился. Позвонила, он был удивлен, вышел и мы с ним вечером пошли к реке. Никаких намеков на отношения, он был уже женат. Постояли на мостике любви у театра оперы, он его так назвал Мостик любви. В этот вечер было у меня какое-то ощущение горечи. Я подумала, зря я его искала