Ты светлая и смотришь на грозу,
что тоже хочет вырваться из пекла,
она стучит в поспевшую лозу,
из прошлого убитого перфекта.
Стих ветер, дождик прошуршав притих,
зарницы долго горизонт тревожат,
ах и в мечтах свалилась словно в скит,
скользя по берегу речонки Вожа.
Всё ж хрупкая, мальчоночье плечо,
постой, не торопись, дорога в просинь,
стань яблоней, а я её дичок,
мы будем соки пить, глотая осень.
Нога боса и на песке – стопа,
от пятки до носка - шифровка Морзе,
пять пальчиков, как лепестки цветка,
что потеряла алфавитка роза.
Прости, нам всё ещё с тобой дано:
и хлебушек на утренней закваске,
и поцелуев терпкое вино,
всё к простодушной милой тихой ласке.
Торопимся и набекрень коса,
но где найти дорожку к водной мели,
и простоять, обнявшись полчаса,
что б месяц воссиял к Вакханке хмеля.
И губ приливная ведёт волна,
глаза в глаза, как не найти в них следа,
той крови, что пролила в нас орда
и тихая турчанка у прадеда.
И не сердись, не закрывай уста,
в них язычок ещё продолжит песню,
мы с нею будем греться у костра,
чтоб генетически на лад воскреснуть.