И., другу
Гончар вращает круг вселенной -
там шахский двор и дивный сад.
И если небо вздулось веной
то оттого, что мастер - рад.
На нём холщовая рубаха,
он пот стирает, рот блестит.
А значит - видел я Аллаха,
который нас потом простит.
Он крутит круг - и круг упрямо,
обычной глиною вертясь,
нам выдаёт Омар Хайяма,
его прямую с Богом связь.
А тепловоз заржёт лошадкой,
мой папа выйдет на вокзал.
Об этой жизни - терпкой, сладкой -
он по приезду рассказал.
Привёз таджикскую тарелку,
привёз рассказ - он видел, как
съедал домашнюю побелку
густой и сладкий полумрак,
о том, как Бог, Аллаха ради
его ночами угощал
цикадьим воздухом Саади
и как Саади завещал
отцу сплошные звёзды ночью
и запах трав, и привкус мглы,
и то, как светятся воочью
Фирдавса белые углы.